Стремнина - [167]
— Дочка, а почему ты опять наглаживаешь этот костюм? У тебя полно одежды, модной, стильной, купленной в дорогих бутиках, а ты вырядилась в этот далеко не лучший наряд?
Яна, приложив палец к губам, прошептала:
— Тише, мама! Я теперь не могу носить свои наряды. Они не мусульманские!
— Как?! Что, началось всё снова-здорова?! Да что же это такое? Сейчас я ему всё выскажу!
— Мама! Не надо!
Но Марина уже вошла в спальню дочери.
— Саид! Как это понимать? Почему Яна не может одеваться в красивые одежды, которые у нас приняты? Они весьма скромны, с точки зрения даже твоих требований!
— Нет, они не достаточно скромны. Такие наряды носят только проститутки.
— Да как ты смеешь говорить такое? Моя дочь — скромнейший человек и никогда не носила ничего нескромного! Ты всего несколько дней назад просил прощения у всех нас и обещал быть лояльным к правилам нашей культуры! Как ты смеешь после всего этого обвинять мою дочь в том, чего она совершенно не достойна?!
— Я её муж! И этим всё сказано!
Марине хотелось прокричать ему в ответ : «Муж?! Объелся груш такой муж!», но в этот момент Яна взяла её за руку и сказала:
— Мама, не говори таких слов, о которых потом пожалеешь!
И Марина вышла из комнаты, кипя от возмущения. С тех пор в душе поселилась не проходящая боль за дочь.
Днём Яне позвонил Сунил Малхотра и сказал, что ей следует прибыть в ближайшие дни в Ахмедабад для обсуждения вопроса об её увольнении. Она пообещала ему это.
Вечером она рассказала о предстоящей поездке мужу. Он вскипел и закричал:
— Что?! Никаких поездок! Ты сказала, что увольняешься, они должны прислать комиссию для проверки состояния дел и после уволить тебя. И всё!
— Саид, Я ещё не уволена и обязана выполнять приказы президента компании, иначе уйти по-хорошему не получится, мне могут не выплатить зарплату за два месяца, которую они задержали видимо по этой причине.
— Я сказал нет! Или я, или поездка!
— В таком случае, поездка. — спокойно ответила Яна.
Саид вскочил и, зло сверкнув глазами, на ходу напялив шапку и куртку, выскочил из дома.
— Скатертью дорога! — подумала Яна, — ничего, одумается!
Саид, действительно, спустя пару часов вернулся промёрзший. Но разговаривать с женой не захотел.
Через пару дней Яна вылетела в Ахмедабад.
Президент несколько раз беседовал с ней лично, убеждал остаться, но когда понял, что она непреклонна, потребовал, чтобы она подписала обязательство в течение трёх лет не работать в фирмах-конкурентах. Иначе уволит её без расчёта, не выплатив зарплату, которую фирма ей задолжала. Сумма была внушительной. Она подписала обещание.
— Куда вы теперь пойдёте работать, госпожа Яна? — несколько раз спрашивал Малхотра. — Лучше одумайтесь, пока не поздно. Но Петренко была непреклонной. Отчаявшись задержать её, Сунил вызвал её для последнего разговора.
— Скажите мне по-дружески о своих дальнейших планах. Где же вы собираетесь применить свои силы и знания, если дорога в фармацевтические компании вам заказана? Или это секрет?
— Никакого секрета нет, сэр, — спокойно ответила Яна. — Я, конечно, не знаю, получится ли у меня, но хочу открыть свой фармацевтический бизнес, и тут мне важно ваше именно дружеское мнение. Как вы считаете, смогу я в этом добиться успеха?..
Президент молча посмотрел на неё. Выдержал паузу. Потом медленно проговорил:
— Что ж?.. Если я не в силах вас удержать, буду честен. Вы приняли правильное решение. Почему?.. Да потому, что кому же заниматься бизнесом, как не вам, мисс Яна? У вас талант… У вас всё получится, даже не сомневайтесь!
По возвращении домой пару недель пришлось терпеть проверяющую комиссию, но эта неизбежная процедура прошла без эксцессов. И настал момент, когда Яна простилась с компанией, ставшей ей лучшей жизненной и профессиональной школой, давшей ей столько, сколько не мог дать никакой ВУЗ — знания, умение, связи и уверенность в своих силах.
Наконец-то Яна могла осуществить свою задумку, чтобы стать хозяйкой фармацевтической компании. И она с присущей ей активностью принялась за новое дело.
После двух недель, потребовавшихся на юридическое оформление, Яна Евгеньевна Петренко стала владелицей фирмы. На первых порах она обошлась минимально необходимым для работы штатом.
Ещё через несколько месяцев Яна с мужем и детьми приобрела новую комфортабельную квартиру. Долго собираться не пришлось. Настал день отъезда и момент, когда всё семейство погрузилось последним рейсом в машину. Пока отъезжали, все махали руками из окон машины, а Марина, стоявшая у окна, лила слёзы, так же отвечая им в след.
Евгений Иванович, обнял расстроенную жену и сказал:
— Маришка, да что ж ты плачешь? Радоваться надо! Всего-то в восьми кварталах от нас жить будут! Подожди, пройдёт время, и ты ещё радоваться будешь личной свободе!
А Марина обняла его, поцеловала и прижавшись к нему щекой сказала:
— Знаешь, я не знаю, как сложится наша жизнь дальше. Вот, вернула наша дочка в свою семью Саида — радуется сегодня. А что будет завтра? Саид — хороший парень, ничего не скажу дурного о нём, но он совершенно другой! Понимаешь? Мне кажется, первая эйфория пройдёт, и, скорее всего, всё покатит по-старому. Дочка наша сама избрала такой рисковый путь. Как я хочу ей хоть немного настоящего счастья! Вопреки целому возу сомнений!
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга не только о фашистской оккупации территорий, но и об оккупации душ. В этом — новое. И старое. Вчерашнее и сегодняшнее. Вечное. В этом — новизна и своеобразие автора. Русские и цыгане. Немцы и евреи. Концлагерь и гетто. Немецкий угон в Африку. И цыганский побег. Мифы о любви и робкие ростки первого чувства, расцветающие во тьме фашистской камеры. И сердца, раздавленные сапогами расизма.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.