Стремление к Богу - [14]

При помощи своих пяти чувств он погружается в него. Все необходимое для своего существования в физическом мире он может постигнуть, поскольку обладает для этого соответствующими способностями, дарованными ему Господом, сотворившим его и поместившим в такой мир, как этот.

Итак, согласно нашему определению Бог есть реальность. Он реален в том абсолютном и окончательном смысле, в каком не может быть реальным ничто иное. Вся остальная реальность зависит от Него. Великая Реальность — это Бог, Творец той низшей по статусу и зависимой реальности, которая составляет тварный мир, в том числе и нас Бог существует объективно, независимо и отдельно от любых представлений, идей, которые мы можем иметь о Нем. Человек, поклоняющийся Богу, не творит объекта своего поклонения. Сердце его находит Бога, когда он пробуждается от духовной спячки в утро своего возрождения.

Второе слово, которое следует пояснить, — считаться. Это не то же самое, что «изображать» иди «воображать». Мысленный образ, фантазия, выдумка не являются предметом веры. Воображение и вера не только отличаются, но и противостоят друг другу в остром конфликте. Воображение воспроизводит нереальные умственные представления, фантастические образы и стремится привязать их к реальности. Вера же в этом смысле ничего не создает, она просто считается с тем, что уже существует в реальности.

Бог и весь духовный мир действительно существуют. Мы можем полагаться на реальность незримого Бога и духовного мира с той же уверенностью, с какой полагаемся на зримый, знакомый нам окружающий мир. Духовный мир здесь, и он ожидает нашего внимания, требуя от нас веры.

Беда в том, что мы привыкаем мыслить стандартно, стереотипно. Мы привычно считаем видимый мир самым что ни на есть реальным и сомневаемся в реальности какого бы то ни было иного мира. Мы не отрицаем существования духовного мира, но сомневаемся в том, что он реален в принятом значении этого слова.

Мир чувств и ощущений день и ночь вторгается в поле нашего сознания, и так до самой смерти. Мир этот нахальный, крикливый и неуступчивый. Он не просит нашей веры; он уже здесь и, пребывая здесь, насилуя наши чувства, он требует, чтобы с ним считались как с миром реальным и единственным. И искаженные грехом зеницы наших духовных очей не могут увидеть иной реальности, града Божьего, сияющего окрест нас. Чувственный мир правит свой бал. Видимое становится врагом невидимого; временное — врагом вечного. Таково проклятие, которое наследует всякий росток от Адамова трагического рода.

В основании христианской жизни находится вера в невидимое. Объектом христианской веры является невидимая реальность.

Следствием слепоты наших сердец и власти над ними видимого мира стало извращенное мышление, склонное проводить водораздел между духовным и реальным, тогда как такого контраста просто не существует. Противопоставить можно все — реальное и воображаемое, духовное и материальное, временное и вечное. Но только не духовное и реальное. Потому что духовное — реально.

Если мы желаем вознестись в область света и силы, куда увлекает нас Писание, нам нужно сокрушить зловредную привычку отвергать духовное. Нам следует переместить свои интересы из области видимого в область невидимого, поскольку великой невидимой Реальностью является Бог. «Ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает» (Евр.11:6). Вот в чем основная суть веры. Только отсюда мы можем вознестись к безграничным высотам. «Да не смущается сердце ваше, — говорит наш Господь Иисус Христос, — веруйте в Бога и в Меня веруйте» (Ин.14:1). Без одного не бывает другого.

Если мы воистину желаем идти за Богом, нам следует быть не от мира сего. Это я утверждаю, хорошо отдавая себе отчет в том, что чада века сего превратили эти слова в объект для насмешек. Пусть так. Каждому надо избрать свой мир. Если мы, следующие за Христом, понимаем, что нас окружает, и, зная что к чему, сознательно включаем Царство Божье в сферу своих интересов, то я не вижу оснований для протестов со стороны кого бы то ни было. Если мы утратим что-то, то это будет наша утрата; если приобретем — наше приобретение, и, поступая так или иначе, мы никому не вредим и ни у кого ничего не отнимаем. «Иной мир», который в наше время стал темой для издевок, есть цель, избранная нами со всей ответственностью, и объект наших самых святых устремлений.

Однако не следует впадать в распространенное заблуждение, относя «мир иной» в будущее. «Мир иной» — это не мир будущий, он — мир настоящий. Он идет курсом, параллельным нашему физическому миру, и двери между этими двумя мирами открыты. «Но вы приступили, — утверждает автор Послания к Евреям (и время здесь ясно указывает на события в настоящем), — к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу, и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Евр.12:22-24). Все, о чем здесь говорится, это не «гора осязаемая» (Евр.12:18) и «трубный звук и глас глаголов» (Евр.12:19). Вряд ли правомочно сделать заключение, что если гора, Синай воспринималась чувственно, то и подлинная сущность горы Сион должна постигаться чувствами. И в то же время это вовсе не обман воображения, а самая настоящая, очевидная действительность. У духа есть свои глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать. Они могут ослабнуть от длительного бездействия, но от животворного прикосновения Христа они оживают и обретают остроту восприятия.