Стрелок - [42]

Я ушёл нак кухню и выпил целый стакан ледяной воды. Но не помогло. Стало только хуже. Есть одно проверенное лекарство, но им я воспользуюсь, только когда папаша свалит и я останусь наедине с самим собой и своими мыслями.

Вернувшись в зал, я сел на диван. Настроение было прескверное. Хотелось зарычать и ударить кулаком в стенку, но при постороннем человеке я этого делать не стал.

- Всё пройдёт, Алексей, - вставил Пётр Иванович свои пять копеек. - Все мы через это проходим и я знаю как тебе тяжело. Но время - лучший доктор. Всё пройдёт...

- Вы ещё что-то хотели? - перебил его я. - Или только приехали сообщить мне эту пренеприятнейшую новость? По правде говоря, сейчас я бы хотел остататься один.

- Я понимаю тебя прекрасно. Извини, что именно я стал злым вестником, но сама Юля не смогла... Это недостойно, конечно же, но судить её я не буду. Просто потому, что я её отец. Время рассудит... Прости, но мне ещё нужно забрать её вещи. Она сказала, что держала у тебя небольшой гардероб. Покажи, пожалуйста, где хранятся её вещи. Сам можешь не помогать, я справлюсь.

- Да нет, чего же? Покажу и помогу, конечно. Вам и правда лучше забрать их отсюда ко всем чертям, а то ещё спалю ненароком. Не хочу, чтобы о ней тут вообще хоть что-то напоминало, - я отправился в соседнюю комнату, где на большой кровати мы обычно предавались утехам. Тут я практически не ночевал с тех пор, как уволился с работы и почти всё время проводил в Вальдире. Диван в зале тоже был удобный и стоял совсем рядом с капсулой.

Я открыл стоявший рядом шкаф и партиями начал выгружать на застеленную кровать тремпеля с её платьями, футболками, джинсами. Опустошил практически весь шкаф, ведь моих вещей почти тут не было. Её едва вмещались.

- Хм, - буркнул Пётр Иванович. - Много их однако. Пару ходок придётся сделать. Ты не возражаешь?

- Нет. Совсем нет. Забирайте. Мне они ни к чему.

Он кивнул, сгрёб в охапку сколько смог и я выпустил его из квартиры, открыв дверь. Затем вернулся и посмотрел на горку одежды. Ту, что её носила, мне уже не увидеть. Ни в самой одежде, ни без неё. Но самое обидное - это было не моё решение, а её. Не я бросил, а меня бросили. И от этого становилось ещё хуже.

Я отправился в зал, открыл сервант и достал початый "Ред Лейбл". Плеснул себе в тот же стакан, из которого пил воду её отец и сделал хороший такой глоток. Всё нутро обожгло. Опалило знатно, но легче не стало.

Из холодильника на кухне я достал парочку бутылочек слабоалкоголочки, к которой совсем ещё недавно имел непосредственное отношение и иногда любил ею себя побаловать после рабочего дня в пятницу. Немножко разбавил с вискарём в стаканчике в соотношении один к одному и попробовал получившийся коктейль. Бр-р-р! Полная хрень! Но вставляет. Всё равно, что с колой перемешать, но горчит сильнее и градусов больше. Лучше чистогана выпью, а этим потом запью.

Входная дверь за моей спиной открылась: Пётр Иванович вернулся за очередной партией шмотья, но я даже не обратил на него внимание. Налил себе ещё пол стакана коричневой жидкости и, вспоминая Юлькины слова "ты только дождись меня, обязательно дождись!", в два глотка его прикончил. Уф! Вот это уже другое дело! Проняло!

- Алексей, - раздался голос за моей спиной. - С тобой всё будет хорошо, - больше утверждая, чем спрашивая, произнёс Юлькин папа, держа на руках тремпеля с одеждой. - Не горюй так, парень. У тебя ещё вся жизнь впереди. Ты справишься...

- Всего хорошего, Пётр Иванович, - пожелал ему я, наливая очередную порцию. Никогда не бухал в одиночку, но, видимо, пришла пора попробовать. - Рад, что был с вами знаком. Будьте здоровы, - попрощался я, а когда он молча вышел и за ним хлопнула дверь, я, в гордом одиночестве, поднял руку со стаканом вверх и провозгласил тост. - Пусть эта сука сгниёт в Испании!..

...За ночь я просыпался два раза. И оба раза чтобы посетить туалет по требованию организма. И не только по классическому требованию, а и ещё для того, чтобы орально изгонять из себя проклятого "зелёного змия". С ним я вчера откровенно переборщил. Прикончил не только ту самую начатую бутылку виски, две по 0,5 слабоалкоголки, но и ещё пол бутылки водки, которая нашлась на дне холодильника. Больше просто не осилил, потому что вырубился. А когда пришёл в себя в первый раз, долго не мог понять, почему лежу на полу в кухне и почему так болит голова. Оказывается, я расцарапал бровь, когда упал и зацепил стол. Плюс ещё алкогольные пары будоражили мой мозг. Пришлось устроить себе "два пальца в рот", после чего я еле дополз до дивана и отрубился, едва на него взобравшись...

Проснулся, уже когда день стоял за окном. Кряхтя и морщась как старик, я дополз до кухни. Там стояла начатая литровая банка солёных огурчиков, которые вчера шли как закуска на одну персону. Дрожащими руками налил в стакан рассольчику и выпил. Слегка полегчало... Потом я принял контрастный душ, крича и фыркаясь от холода. И завершил восстанавливающие процедуры растворимой таблеткой солпадеина, чтобы хоть как-то унять физическую боль. Боль душевную мне удалось немного притушить вчера с помощью алкоголя, но воспоминания опять начали возвращаться. Сама Юлька, её тело, её слова и обещания, её поступок не выходили у меня из головы. Я постоянно представлял, как при встрече выскажу ей всё, что про неё думаю. Руки сами сжимались в кулаки и я не был уверен, что смог бы сдержаться, если бы нас поставили друг напротив друга. Хоть и женщин, говорят, бить нельзя, но мне бы стоило большого труда держать себя в руках. Наверное, было так до жути обидно, потому что именно она стала инициатором разрыва, а не я. Плюс так ничего не смогла мне сказать с глазу на глаз. Просто не нашла в себе сил, как рассказывал её папаша... Но так же заставила меня чувствовать себя полным говнюком, внушив чувство вины. Я реально до вчерашнего дня считал, что сам всё испортил. Был уверен в том, что виноват и наши прекрасные отношения пошли под откос. Но оказалось, всё не так как казалось. И за это спасибо её отцу. Возможно, он даже не хотел этого, но открыл мне глаза. Теперь-то хоть я самобичиванием заниматься не буду, ибо точно знаю кто мерзавец...