Стрела времени - [10]

Сотрудники «ТехГэйта» выносили истерики «Бешеного Дониджера» потому, что он был блестящим физиком, намного лучшим, чем любой из них; потому, что он досконально знал проблемы, стоявшие перед его командами, и еще потому, что его критика неизменно оказывалась безошибочной. Этот грубо язвительный стиль, хотя и чрезвычайно неприятный, был столь же замечательно действенным. За два года «ТехГэйт» добилась большого прогресса.

В 1984 году он продал свою компанию за сто миллионов долларов. В том же году журнал «Тайм» включил его в список пятидесяти человек моложе двадцати пяти лет, «которым предстоит оказать решающее влияние на ход завершающей части столетия». В этот список входили также Билл Гейтс и Стив Джобс.

* * *

— Будь оно все проклято! — буркнул Дониджер, оборачиваясь к Гордону. — Неужели я должен сам заниматься каждой мелочью? Господи Иисусе! Где они нашли Трауба?

— В пустыне. В резервации навахо.

— Где точно?

— Я знаю только, что это произошло в десяти милях к северу от Корасона. Судя по всему, это необитаемые места.

— Ладно, — сказал Дониджер. — Тогда пусть Баретто из службы безопасности отгонит автомобиль Трауба в Корасон и бросит его в пустыне. Проткнет шину и уберется оттуда.

Диана Крамер негромко откашлялась. Это была темноволосая женщина тридцати с небольшим лет, одетая в черный костюм.

— Я не уверена, что это нужно делать, Боб, — заявила она тоном истинного законника. — Ведь вы же собираетесь подтасовать вещественные доказательства…

— Именно это я и хочу сделать! В этом все и дело — подтасовать доказательства. Кто-нибудь захочет узнать, каким образом Трауб там очутился. Вот и пусть там окажется его автомобиль, чтобы они смогли его найти.

— Но мы же не знаем точно, где…

— Совершенно неважно, где точно. Просто сделайте это и все.

— Но это будет означать, что Баретто плюс кто-то еще узнают об этом…

— Ну и плевать! Просто сделайте это, Диана.

Наступила непродолжительная напряженная пауза. Крамер с нескрываемо несчастным видом смотрела в пол.

— Посудите сами, — сказал Дониджер, вновь повернувшись к Гордону. — Помните, как Гармен хотел перехватить контракт у моей старой компании? Помните утечку информации в прессу?

— Помню, — ответил Гордон.

— Вы тогда так переживали из-за этого, — ухмыляясь, проговорил Дониджер. — Гармен был жирной свиньей, — пояснил он Крамер. — Тогда он сильно похудел из-за того, что жена посадила его на диету. Мы распустили слухи, что у Гармена неизлечимый рак и компания из-за этого должна закрыться. Он, конечно, отрицал это, но ему никто не верил из-за перемены во внешнем виде. Мы получили контракт. А я послал большую корзину фруктов его жене. — Дониджер рассмеялся. — И никто не смог проследить, что сплетню распустили мы. Все это входит в правила игры, Диана. Бизнес есть бизнес. Закиньте этот чертов автомобиль в пустыню.

Она кивнула, но не подняла глаз.

— И далее, — продолжал Дониджер, — я прежде всего хочу узнать, какого дьявола Трауба занесло в камеру перехода. Ведь он уже совершил слишком много перемещений и накопил слишком много дефектов транскрипции. Он перебрал свой лимит. Предполагалось, что он больше не будет совершать перемещений. Он не прошел санитарной обработки для перемещения. Вокруг этой камеры у нас полно охраны. Так каким же образом он вошел туда?

— Мы считаем, что он заявил, будто собирается настраивать машину, — ответила Крамер. — Он дождался вечера, смены охранников и забрался в машину. Но сейчас мы все это выясняем, — Я не хочу, чтобы вы это выясняли, — саркастически проронил Дониджер, — я хочу, чтобы вы это выяснили, Диана.

— Мы выясним это, Боб.

— Это будет куда лучше, черт бы его побрал, — мрачно проворчал Дониджер. — Потому что компания стоит сейчас перед тремя существенными проблемами. И Трауб — наименьшая из них. Другие две куда серьезнее. Намного, намного серьезнее.

* * *

Дониджер всегда отличался способностью заглядывать далеко в будущее. Тогда, в 1984 году, он продал «ТехГэйт», потому что предвидел, что развитие компьютерных микросхем скоро «уткнется в стенку». В то время такие мысли казались бредовыми. Мощность компьютерных чипов удваивалась каждые восемнадцать месяцев, тогда как их себестоимость вдвое снижалась. Но Дониджер догадался, что этот прогресс достигается лишь за счет все более и более тесного расположения компонентов на чипе. А это не могло продолжаться вечно. В конечном счете элементы окажутся так плотно упакованными, что чипы будут плавиться от перегрева. И именно это устанавливало верхний предел мощности компьютера. Дониджер знал, что обществу потребуется еще много грубой компьютерной силы, но не видел, как ее можно получить.

В растерянности он возвратился к своим прежним интересам: магнетизму в условиях сверхпроводимости. Он основал вторую компанию — «Эдвенсд магнетикс», которой принадлежало несколько патентов, необходимых для создания новых приборов магниторезонансной диагностики, начавших в то время переворот в медицине. «Эдвенсд магнетикс» получала четверть миллиона долларов лицензионных платежей с каждой изготовленной установки магниторезонансной томографии. «Это была настоящая дойная корова», — сказал однажды Дониджер. И работа это была не более интересной, чем дойка коров. Заскучав от этой спокойной жизни, в поисках новых тревог, он в 1988 году продал компанию. Тогда ему было двадцать восемь лет и он стоил миллиард долларов. Но, по его мнению, ему еще предстояло оставить свою отметку в истории цивилизации.