Стрела времени - [3]

– Я провел очень интересный день, но дал слово молчать. Не могу сказать, что я понял толком, чем они занимаются; знаю только, что это целая революция в науке – пожалуй, по значимости не уступающая открытию атомной энергии. Впрочем, завтра к нам приедет доктор Гендерсон, посмотрим, что вам удастся выкачать из него.

От разочарования оба палеонтолога несколько секунд не могли вымолвить ни слова. Бартон первым пришел в себя.

– Ладно, но почему вдруг такой интерес к нашей работе?

На мгновение Фаулер задумался.

– Да, моя поездка не была простым визитом вежливости, – признался он, – меня просили помочь. А теперь еще один вопрос, и вам придется топать в лагерь пешком.

Доктор Гендерсон прибыл на раскопки после полудня. Это был полный немолодой мужчина, одетый несколько необычно: единственную видимую часть его туалета составлял ослепительно белый лабораторный халат. Впрочем, в жарком климате этот эксцентричный наряд обладал несомненными достоинствами.

Поначалу палеонтологи разговаривали с Гендерсоном вежливо-холодным тоном: они были обижены и не скрывали своих чувств. Но Гендерсон расспрашивал их с таким неподдельным интересом, что вскоре они оттаяли, и Фаулер предоставил им возможность показывать гостю раскопки, а сам пошел к рабочим.

Картины давно минувших эпох произвели на физика глубокое впечатление. Битый час ученые водили его по котловану, рассказывая о существах, оставивших здесь свои следы, и строя предположения о будущих находках. В сторону от котлована отходила широкая траншея; заинтересовавшись следами чудовища, профессор Фаулер приостановил все другие работы. Затем траншея прерывалась: экономя время, профессор копал вдоль следов отдельные ямы. Неожиданно последний шурф оказался пустым. Стали копать кругом и выяснили, что гигантский ящер неожиданно свернул в сторону.

– Тут-то и начинается самое интересное, – рассказывал Бартон слегка одуревшему от впечатлений физику. – Помните то место, где ящер останавливался и, видимо, оглядывался кругом? Так вот, похоже, он что-то углядел и припустился бежать в новом направлении, об этом можно судить по расстоянию между следами.

– Вот уж никогда бы не подумал, что эти твари умели бегать!

– Вряд ли это выглядело особенно грациозно, но при шаге в пятнадцать футов можно развить приличную скорость. Мы постараемся следовать за ним, сколько сможем. Кто знает, вдруг нам удастся обнаружить то, за чем он погнался. Мне кажется, профессор Фаулер мечтает найти утоптанное поле битвы с разбросанными по нему костями жертвы. Вот все рты разинут!

– Картина в духе Уолта Диснея, – улыбнулся Гендерсон.

Но Дэвис был настроен менее оптимистично.

– Ни за кем он не гнался, просто жена позвала его домой. Наша работа на редкость неблагодарная; кажется, ты уже вот-вот на пороге открытия, и вдруг псе идет насмарку. То пласт оказывается размытым, то все покорежено из-за землетрясения, а то – что совсем обидно! – какой-нибудь идиот, сам того не подозревая, расколошматит вдребезги ценнейшую находку.

– Могу вам только посочувствовать, – кивнул Гендерсон, – физику легче. Он знает, что если ответ существует, то рано или поздно он его найдет.

Он сделал многозначительную паузу и заговорил, тщательно взвешивая каждое слово:

– Было бы куда проще, не правда ли, если бы вы могли увидеть прошлое своими глазами, а не восстанавливать его шаг за шагом при помощи кропотливых и неточных методов. За два месяца вы прошли по этим следам ярдов сто, и все же они могут завести вас в тупик.

Последовало длительное молчание.

– Вполне естественно, доктор Гендерсон, что нас весьма интересуют ваши исследования, – задумчиво проговорил Бартон, – а поскольку профессор Фаулер отмалчивается, мы стали строить самые невероятные догадки. Не хотите ли вы этим сказать, что…

– Не ловите меня на слове, – торопливо прервал его физик, – просто я грезил наяву. Что же касается наших исследований, то они еще очень далеки от завершения. Когда придет время, вы обо всем узнаете. Мы ни от кого не таимся, но мы вступили в совершенно неизведанную область, и, пока не обретем почвы под ногами, нам лучше помолчать. Держу пари, что если бы сюда явились геологи, то профессор Фаулер гонялся бы за ними с киркой в руках!

– Вот и проиграете, – улыбнулся Дэвис, – скорее всего, он запряг бы их в работу! Но я вполне вас понимаю, сэр. Будем надеяться, что ждать придется не так уж долго.

Этой ночью свет в палатке палеонтологов горел дольше обычного. Бартон не скрывал своих сомнений, но Дэвис уже успел построить на основе нескольких замечаний Гендерсона целую замысловатую теорию.

– Ведь это все объясняет. И прежде всего – почему они выбрали именно это место. Иначе их выбор просто бессмыслен. Мы здесь знаем уровень почвы за последнюю сотню миллионов лет с точностью до дюйма и можем датировать любое событие с ошибкой менее одного процента. На Земле нет другого такого уголка, геологическая история, которого была бы изучена столь подробно; наши раскопки – самое подходящее место для такого эксперимента.

– Ты и в самом деле считаешь, что возможно – пусть хотя бы только теоретически – построить машину, способную видеть прошлое?