Стрела над океаном - [51]
Встаю рано утром. В раскрытую на балкон дверь льется прохлада, пахнет морем. Над бухтой, над бессонным портом с лесом мачт, над Никольской сопкой висит большущая, кажущаяся прозрачной луна. Она совершенно розового цвета. Хочешь не хочешь, а невольно напрашивается сравнение с бумажным китайским фонарем, который забыли погасить, хотя уже достаточно светло. Пепельно-голубая вода в бухте так спокойна, что луна отражается в ней не привычным лунным столбиком, а большим, немного расплывшимся по краям розоватым пятном.
Нет, по-моему, ничего завлекательней, чем бесцельное скитание по незнакомому или малознакомому городу. Даже не бесцельное — оно все-таки преследует цель ознакомления с городом, — а бессистемное. Сколько неожиданных открытий! Вдруг попадается удивительно милый уголок, просто какой-нибудь случайный поворот улицы, часть набережной, дом, переулок, тупичок, дворик, затененный деревьями, завешанный разноцветным бельем. Иногда это всего лишь только открытое окно с горшком герани и сладко дремлющей на подоконнике толстой белой кошкой. Все это может рассказать о жизни города лучше, больше, чем самый подробный путеводитель или словоохотливый гид…
Сегодня цель прогулки — взобраться на Петровскую сопку, на склоне которой расположен Петропавловск, его центральная часть. Для этого нужно подняться вверх по четырем улицам. Они идут одна над другой, как ступени лестницы.
Нижняя ступень — улица Ленинская. Это, так сказать, петропавловский Невский или улица Горького. На ней много учреждений, магазинов, гостиница, кино, театр. Самая оживленная, самая шумная улица.
Над нею, затененная деревьями, застроенная старыми домами (похоже, в старину жили на ней начальствующие лица и богатые купцы), — Советская.
Еще выше — Партизанская улица и, наконец, над ней Нагорная. У этой совсем сельский вид. Деревянные домики, в большинстве голубые, с белыми наличниками у окошек. Заросшие цветами палисаднички, огороды. Звонко перекликаются петухи, куры роются в пыли. Розовая свинка упоенно чешет бок о балясину крыльца…
Нужно свернуть в проезд между домами на пыльную дорогу, с нее — на узенькую тропочку и прямо по крутому склону сопки — вверх.
Давно уже проснувшийся город с его шумом и суетой остался внизу. Здесь тихо. Только ветер шелестит листвой березового молодняка и вездесущего шиповника. Пригревает солнце. Пахнет полынью.
Сколько цветов! На низких кустах ярко алеют гроздья крупных ягод рябины, будто кто развесил на ветках с темной листвой коралловые бусы.
Сердце колотится в груди: подъем крутой. Но хочется подняться еще немного выше — туда, где начинается роща «каменных» берез.
Наконец-то их благодатная тень!.. Хорошо, лежа в траве, смотреть сквозь листву в синее-синее небо. Кстати сказать, весьма приятная особенность Камчатки: на ней совсем нет змей — можно, не раздумывая, забраться в самую чащобу, развалиться в траве…
Далеко и широко видно отсюда!
Весь город — он подковой лежит на берегу голубой в этот солнечный день бухты — виден как на ладони. Говорят, с примыкающими к нему рабочими поселками и пригородами он растянулся чуть ли не на два десятка километров. А далеко за бухтой — сиреневая зубчатая цепь сопок.
Интересно, как выглядели эти места отсюда, как говорится, с птичьего полета — в беринговские времена?..
Как-то мне встретилась старинная гравюра Уэббера, участника экспедиции знаменитого Кука, — «Вид на Петропавловскую гавань в 1779 году». На узкой песчаной косе — пять-шесть бревенчатых домиков, крытых травой. Какие-то странные свайные постройки с коническими крышами из камыша — должно быть, сушилки для рыбы. В отдалении два трехмачтовых парусных кораблика. А кругом сопки, заросшие густым лесом. Ведь, наверное, в тех местах, где сейчас сижу я, и медведь не был редким гостем… И только белый конус Авачинского вулкана точно такой же, как и в наши дни…
Днем основания Петропавловска условно считают 6(17) октября 1740 года. В этот день в Авачинскую бухту прибыли пакетботы «Св. Петр» и «Св. Павел». И Витус Беринг назвал бухту Петропавловской. Дата едва ли точна: ведь еще до этого летом на берегу Авачинской бухты штурман Иван Елагин построил пять жилых домов, три казармы, три амбара, то есть тем самым заложил будущий город.
17 октября 1960 года Петропавловск торжественно отпраздновал свое 220-летие. Первых двух мальчиков, появившихся в этот день на свет в петропавловском родильном доме, назвали, конечно с согласия родителей, Петром и Павлом. Да и кому не лестно иметь в «кумовьях» славный город?..
Карл фон Дитмар, прибывший в Петропавловск в 1851 году, увидел его таким:
«Между бухтой и озером расположены, окаймляя улицы и площади, почти исключительно казенные дома, стоящие очень просторно; число этих домов простиралось до сорока. Посредине, на свободной площади, помещается православная церковь, далее — большой дом губернатора, окруженный садом, канцелярия, госпиталь, аптека, несколько казарм для команды, некоторое число жилых зданий для офицеров и чиновников, квартиры духовенства и здания Российско-Американской компании. Весь Петропавловск выстроен исключительно из дерева, причем все частные дома крыты тростником и длинной травой, казенные — железом…»
