Стрела и солнце - [18]
— Ну, чего молчишь, сын мой? — Асандр шутливо ткнул пирата в бок. Драконт прикусил тонкую губу, помолчал, затем промолвил спокойно:
— Я не стану правителем Херсонеса.
— Почему? — спросил царь, широко улыбаясь.
— Тебе не взять республику за горло.
— А? — Боспорянин опешил. — Как так: «Не взять!»
— Так уж — не взять.
— Сын мой! — взревел Асандр. — Ты сам твердил: «Республика слаба, подобно больной женщине».
— Я сказал: «Республике тяжело». Но не говорил, что она слаба. Она сильна. У Херсонеса хорошие солдаты.
— А у меня — плохие? — заорал Асандр, брызгая слюной. — А боевые суда? Тяжелая конница? Сын мой, ты забыл, кому перечишь!
— Я все помню, — протянул пират в нос; голос его был настолько гнусав, что фраза прозвучала искаженно: «Я хфё понгню».
Драконт бросил на царя короткий взгляд пустых мертвых глаз. Асандр прикусил язык. Драконт продолжал беседу так же ровно, спокойно, выражаясь довольно скучным, неярким, плоским языком. И только тот, кто знал его, мог угадать за неторопливой речью страшный опыт, ужасную силу. Говорил убийца.
— Спору нет, солдаты у тебя храбрые. Кх, кх. Но ведь они — наемная шайка. Главная же мощь Херсонеса — народное ополчение. Твои солдаты будут сражаться ради золота, демократы — за дома, семьи. За свободу. Ты — охотник, республика — тигрица, защищающая детенышей. В схватке тигрица дерется злей, чем охотник. И не всегда охотник остается жив. Не всегда. Разве я не прав?
— Болтовня, — проворчал Асандр угрюмо. — Ты просто не разбираешься в политике. Из мухи делаешь слона. Что такое Боспор? Лев. Что такое Херсонес? Шакал, а не тигрица. Я двину к стенам Херсонеса все войска, и лев разорвет шакала. О! Как я ненавижу проклятых демократов, если б ты знал!
Асандр побагровел, стиснул волосатый кулак — еще недавно одним ударом царь мог убить человека. Но в мире есть вещи посильней кулаков. Драконт вяло усмехнулся.
— Я тоже… не изнываю от любви к республике. Почему — тебе известно. Кх, кх! Однако… рассудим здраво! Надо смотреть правде в глаза, Асандр.
Херсонес не сломить в открытой битве. Зачем спорить напрасно? Вспомни — многие пытались одолеть республику, но ничего у них не получилось.
Три четверти населения Херсонеса — я не считаю рабов — состоят из простых людей. Ремесленников. Пахарей. Рыбаков. Мелких купчишек. Они… не мыслят существование вне демократического строя. Народная власть обеспечивает их землей, хлебом, одеждой, личной свободой. Уступить власть тебе? Значит, лишиться всего: домов, земли, хлеба, личной свободы. Следовательно, устоять или сдаться дли херсонеситов — жить или умереть.
Будут рубиться как одержимые! А твои наемные отряды? Побегут после первой хорошей встряски. Скифы и маиты? Они не станут проливать кровь за тебя. Ненавистен им ты. Доверить оружие голи? Нельзя. Повернет против тебя же. Да и те, на кого ты опираешься, завистливые толстосумы? Сам знаешь, что за люди вокруг. Каждый щенок норовит влезть на престол. Кх, кх!
У скифов хорошая поговорка: «Прежде чем войти, подумай, как выйти». Прежде чем начать войну, надо поразмыслить — а что из этого получится, а?
Слышал, как Сатир осаждал Феодосию? Бился, бился, пока голову не сложил, а Феодосия так и осталась сама по себе. Только потом, уже при Левконе, покорилась Боспору. Но какой ценой досталась Левкону победа?
Война затянется. Потеряешь много людей. Истратишь уйму денег. Опять трясти народ? Возмутится. И вместо того, чтоб укрепить власть, ты совсем ее лишишься.
Кх, кх! Война — дело сложное. Малейшая, даже кратковременная неудача на войне — тяжкое, непоправимое поражение дома. Потерять в бою одного солдата — нажить десять смертельных врагов здесь: отца, мать, братьев, сестер, жену, детей, соседей убитого.
Политика… Я не разбираюсь в ней? Нет. Я кое-что смыслю в этой штуке. Достаточно для того, чтоб уберечь голову от желающих ее отрубить. Таких немало. Но голова моя пока цела все-таки. Значит, я не так уж глуп. Не веришь — поступай как хочешь.
Драконт отвернулся. Он был недоволен царем — глупым стариком, который очертя голову лезет в огонь и рискует опалить бороду.
Асандр расстроился. Да, Драконт прав. Необдуманный шаг грозит верной гибелью. В надежде на то, что может быть, а может и не быть, нельзя рисковать тем, что есть. Итак, выход, придуманный Асандром в приступе отчаяния, захлопнулся.
— Не верю? — воскликнул Асандр заискивающе. — Кому я поверю, сын мой, если не тебе? Я верю. Верю… но легче ли от этого? Нет мне счастья, пока я не сверну республике шею. Я буду желтеть, сохнуть, чахнуть от зависти и злобы, я умру из-за проклятого Херсонеса, чтоб ему провалиться! Нет, я должен — должен! — овладеть республикой, в открытой ли, тайной битве — все равно. Прошу совета, Драконт, сын мой, прошу совета! Неужели нет никакой возможности сломить Херсонес?
Асандр неожиданно всхлипнул и схватился за голову.
Драконт выдвинулся из темного угла на свет, бледный, как мертвец, страшный; он усмехался, точно Медуза на коринфской вазе.
— Почему нет? — прогнусавил он зловеще. — Есть такая возможность. Есть! Поправишь дела, избавишься от хилиарха. Только… кх, кх… только надо все обдумать. Хорошенько обдумать. Просишь совета? Могу дать, старик. Где не берет сила, отец, применяют хитрость!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
У кочевых саков, древних жителей Турана, погиб на охоте вождь. Саки избирают предводительницей жену погибшего вождя — гордую и мудрую Томруз.Царь персов Куруш (Кир), давно мечтавший о захвате Средней Азии, предлагает Томруз выйти за него замуж.Саки разгадывают хитрый замысел персидского царя — по старинному восточному обычаю иноземный царь, женившись на местной правительнице, становится хозяином страны.Томруз отказывается выйти замуж за Куруша. Тогда разгневанный царь выступает во главе сильного войска к Аму-Дарье.
Многострадальная земля Турана (Средняя Азия) за долгие века встречала немало завоевателей. И когда однажды с горных перевалов на равнины хлынула закованная в бронзу непобедимая армия Искандера Двурогого, сына Филиппа Македонского, на пути завоевателей встала маленькая и гордая Согдиана под предводительством отважного вождя Спантамо.Читайте один из лучших романов известного писателя-историка Явдата Ильясова!
К 55 годам Марк Лициний Красс достиг вершин власти, славы и богатства. Он стал членом триумвирата вместе с Юлием Цезарем и Гнеем Помпеем — то есть фактическим правителем Римской республики. Его состояние было сравнимо с казной Вечного города. Но Крассу хотелось большего. Став консулом Сирии, он тут же развернул подготовку к войне с Парфией, в то время имевшей с Римом договор о дружбе. Вероломно вторгшись в Месопотамию, Красс захватил и ограбил несколько городов, в том числе и знаменитый храм Анахиты — богини-матери, устроив в нем свою ставку.
— Почему вы копаетесь в седой древности, кому это нужно? — Такой вопрос нередко задают Явдату Ильясову и устно, и со страниц печатных органов, в критических замечаниях. Между тем, на подобный вопрос давно и хорошо ответил Ф. Энгельс в своей книге «Анти-Дюринг»:«Седая древность» при всех обстоятельствах останется для всех будущих поколений необычайно интересной эпохой, потому что она образует основу всею позднейшего более высокого развития, потому что она имеет своим исходным пунктом выделение человека из животного царства, а своим содержанием — преодоление таких трудностей, которые никогда уже не встретятся будущим ассоциированным людям».Этим емким и точным определением и руководствовался писатель Я.
Знаменитый поэт, астроном, математик Омар Хайям (1048-1131) перенес за долгую жизнь много тяжелых испытаний: наветы и опалу, бедность и непонимание со стороны окружающих. Однако ни разу он не изменил себе. Своим талантом, знаниями, прогрессивными устремлениями он боролся за справедливость. За столетия имя Омара Хайяма обросло многочисленными легендами, подчас маловероятными. В повестях Явдата Ильясова делается смелая попытка прояснить сложный образ ученого и поэта.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.