Стрела Бодимура - [2]
Квиблы частенько приходят из деревни к станции. Молча стоят у входа, словно истуканы, и ожидают моего появления. Как только я выхожу к ним, самый старший квибл вежливо выступает вперед, касается рукой лба и начинает льстиво гундосить на местном наречии:
— Вайрун имух Латислаф. Арка улеф.
Если вам их язык не знаком, то я поясню. «Вайрун» — это приветствие, в переводе звучит как «Да будет велик». Имух Латислаф — полагаю, догадались, это я сам. Тут важно понять, что самый главный квибл зовется у аборигенов «имух». Ударение на первом слоге. Это я к тому говорю, что есть любители позлословить… Так вот я им заявляю — никакого отношения этот титул к мухам не имеет! Нет на Проксиде ни мух, ни прочей гадости. Имух Латислаф означает просто «господин Владислав» или что-то в этом роде. Ну а «арка улеф» — традиционное пожелание сытной трапезы, после которого обычно хозяин обязан чем-нибудь угостить гостя, иначе не будет ему удачи в жизни. Короче, на угощение мои подопечные нарываются, ежу понятно.
Я не жадный. Я даже по-своему жалею квиблов. Но еды им земной давать никак нельзя, потому что инструкция запрещает. Приходится выходить из положения давно апробированным способом — в стакан наливается обычная профильтрованная вода из озера, из сифона добавляется углекислота, и шипящий напиток подается с поклоном старейшине. Отпив глоток, квибл в блаженном восторге закатывает желтовато-мутные глаза, замирает и в течение нескольких секунд переживает небывалое чувство наслаждения, пока его нёбо щекочут лопающиеся пузырьки газа. Дальше стакан пускается по кругу, в результате чего в экстаз приходит вся остальная братия. Напившись озерной воды, квиблы еще некоторое время с вожделением косятся на пустой стакан, ворочая во рту лиловыми языками, после чего поворачиваются и уходят. Прощаться у них не принято. Прощаются они только с покойниками.
Перед праздником Всхода у станции вновь собирается толпа. Убогое рубище на покатых плечах квиблов мешкотарой свешивается почти до колен. Издали они напоминают средневековых паломников, пришедших замаливать грехи к святому месту.
Я подаю старейшине стакан шипучки и коротко бросаю ему:
— Цакил! (Охота!)
Квиблы взволнованно переминаются с ноги на ногу и крутят головами. Сообщение об охоте вызывает у них бурю негативных эмоций — они плюются, бьют себя ладонями по ушам и с надеждой посматривают на предводителя. Ну, не любят они охотиться.
Нет, голубчики! Я вам отлынивать от охоты не дам. Этак вы, братишки, мне на шею сядете, а вам рефлексы нужно развивать. Так что хоть одного снукса придется завалить.
Старейшина, имух Муша, вцепился в стакан, но я не выпускаю пластиковую посудину из рук. Квибл что-то лепечет, по обрывкам фраз я догадываюсь, что, оказывается, в канун праздника им охотиться запрещено. Но меня не проведешь. Марион сказала, что никаких религиозных запретов у квиблов на этот счет не имеется. Поэтому я непреклонен. Со вздохом старейшина сдается, кричит: «Цакил!», утверждая договор, и становится обладателем бесценного напитка.
Ну, то-то же.
Назавтра, едва у основания горизонта появляется местное солнышко, буднично озаряя округу рассеянным палевым светом, я уже на ногах. Випролаксовый серебристый скафандр словно вторая кожа обволакивает тело. Но мне в нем не тесно — движения не затруднены, резервный кислородный баллон у правой лопатки нисколько не оттягивает плечо. Тут же не забываю проверить боекомплект винчестера. Так, на всякий случай. Стрелять я не собираюсь, но если удаляешься от станции на два-три километра, то по инструкции положено иметь при себе оружие. Во избежание.
В кухонном отсеке за матовым столом уже сидит Сарделька. Ранняя птаха. Хотя нет, ее очередь дежурить. Кудряшки темных волос свешиваются на лоб, прикрывая обруч, от чего вид у моей сотрудницы более чем неказистый. Она медленно поворачивает глаза в мою сторону и печально заявляет:
— Лингофон сломался.
Это новость. Хоть какое-то разнообразие в жизни.
— Сам? — интересуюсь я без всякого энтузиазма. Марион утвердительно трясет шевелюрой.
— Вчера записывала притчу у жены старейшины. Как лингофон отцепился от рукава и упал на пол — не пойму. Потом мы поднялись и… Ну, короче говоря, Ванава на него наступила…
Это уже третий, мысленно констатирую я. Один Марион потеряла. Второй, наверное, стащил кто-то из детворы, пока Сарделька уговаривала аборигенов поделиться с ней местным фольклором. Она ведь этнограф. По штатному расписанию ей положено собирать материал о культуре и обычаях квиблов. С работой справляется, но не всегда внимательна. И вот результат — полтора центнера женского естества на пластиковый цилиндрик диаметром полсантиметра! Интересно, что от него осталось?
— Вернусь, получишь новый, — великодушно произношу я и добавляю: — Последний!
Сарделька на глазах веселеет.
Когда она улыбается, внешность у нее очень даже ничего. А что касается полноты… Вот у квиблов в цене женщины потучнее. Например, когда Ванава идет по дороге, то ее поступь слыхать метров за триста. Почва чуть ли не ходуном ходит. Местная красавица.
В столовой объявляется Ури. Приветствуя собравшихся, это симпатичное создание неизвестного мне полу устраивается за столом и тянет к себе тарелку с паштетом. Мы молча едим, только один раз я осведомляюсь у Сорди насчет погоды:
Жанр — городское фэнтези.Краткий синопсис: после неудачной попытки суицида парень — рохля, неудачник по жизни и лентяй — приобретает способность менять внутренний ритм жизни относительно всего остального мира. Сумеет ли он воспользоваться данной ему суперспособностью ускоряться? Как он решит реализовать свой вдруг возникший потенциал? Какую стезю выберет? А если учесть, что он такой в мире не один?
Это космическая фантастика, значит будет космическое приключение шестерых подростков — пять наших и один американец. Будет тайна заброшенной лунной базы, пришельцы и их козни, козни, спецслужб и больших корпораций и их разгильдяйство, из-за которых всё пойдёт не по плану. Даже первая любовь будет. Это история о том, как шестеро школьников делают ещё один маленький шаг на большом пути человечества в космос. Но это только фон, на котором я попытался показать, каким я вижу мир начала XXII века. Что говорите? В этом мире слишком много от постапокалипсиса? Но можно ли, видя что творится сейчас, писать про начало XXII века что-то кроме постапокалипсиса? Но всегда есть как минимум два выхода, даже если вас съели.
Сага Эндера рассказывает о будущем, где человечество чудом пережило вторжение агрессивной инопланетной расы, прозванной «жукеры». Главный герой серии, Эндрю «Эндер» Виггин, мальчик с выдающимися умственными способностями, отправляется в Боевую школу, чтобы научиться командовать флотом и отразить будущее повторное вторжение. Тексты расположены в хронологическом порядке (во Вселенной Эндера).
«История будущего» в творчестве писателя занимает особое место. Начатая в конце 1930-х годов с рассказа «Линия жизни» и продолженная впоследствии такими классическими произведениями, как «Человек, который продал Луну», «Зеленые холмы Земли», «Пасынки Вселенной», она охватывает огромный временной интервал в истории освоения космоса, как это представлялось Хайнлайну. В этой его истории героические эпохи сменяются эпохами диктатур, мир оборачивается войной, чтобы вновь обернуться миром, – много чего происходит на пути человека в будущее.
Великая Галактическая Война, как оказалось, оказала сильное влияние на последующую жизнь в Галактической Империи. Из тени вышли активно действовать крупные политические организации. Но самой опасной и наводящей страх на весь мир организацией стал Орден Белкраина, целью которого является подчинение всей Империи и убийство Антареса Драко. Смогут ли Викрон, Дэмиан и их друзья победить нависшую угрозу или их уже ничто не остановит?
В конце 22 века Кендис решает оставить перенаселенную Землю и отправляется в космическое путешествие вместе со своим другом Крисом, в которого безответно влюблена. Они попадают на первую планету их тура — Тимор. Это снежный и страшный мир, в котором водятся гигантские волки, а в небе висит черная сфера неизвестного происхождения. Кендис и Крис пытаются освоиться с жизнью на планете и вовлекаются в страшные события: кто-то убивает ученых, поглощая всю плоть и оставляя лишь кости и кровь… Герои оказываются в центре войны между одушевленной энергией и материей.
Альфред Ван Вогт Вып. 7. (Англо-американская фантастика XX века). В сборник вошли повести «Цель», «Процесс», «Репликаторы», «Миссия к звездам», а также рассказы: «Дорогой друг», «Ультра-человек», «Первый марсианин», «Вид шестой: робот-чудовище Заключительный приказ», «Вид седьмой: электронное чудовище Нечто», «Звездный святой», «„Завершение“», «Коо-о-о-о-о-о-т!», «Таймер».
Вторая книга лучшей российской «космической оперы»! Увлекательная история землянина, заброшенного в глубины космоса и возглавившего галактическую войну!История, в которой есть место для всего, что только может быть создано фантазией в свободном полете, — бластеров и звездолетов, странных союзников и необыкновенных врагов, вампиров, что не прячут своих клыков, и атомарных мечей, что острее косы самой Смерти…«Планета, которой нет» — это ДОСТОЙНОЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ романа «Принцесса стоит смерти»!
«Ночные охотники» городских улиц. Вампиры и оборотни, колдуньи и ведьмаки. Те, что живут в часы, когда опускается на землю мгла. Те, что веками противостоят силам белых магов. Потому что понимают — равновесие должно быть соблюдено. Потому что понимают — Тьма для этого мира не менее важна, чем Свет.Вы уже знаете историю Ночного Дозора?Послушайте теперь историю дозора Дневного.Послушайте — вам расскажут о себе проклятые и проклинаемые.Тогда, возможно, вы поймете — не так все просто в вечной войне Добра и Зла…
В этом мире солнце желто, как глаз дракона — огнедышащего дракона с узкими желтыми зрачками, — трава зелена, а вода прозрачна. Там тянутся к голубому небу замки из камня и здания из бетона, там живут гномы, эльфы и люди, там безраздельно влавствует Магия…Пробил роковой час — и Срединный Мир призвал человека с Изнанки. В смертельных схватках с сильнейшими магами четырех стихий он должен пройти посвящение, овладеть Силой и исполнить свое предназначение…
«Мальчик и Тьма» – это страшные приключения в странных мирах.Это история о том, что истинного врага найти порою не легче, чем истинного друга. Особенно если за дело берутся Сумрак, Свет и Тьма.