Стражи круга жизни - [3]

Бессмертные требовали, чтобы стерглы любой ценой пытались сохранить свою жизнь, ибо она принадлежит вечным, а стергл не исполнить их волю не может.

– В Болото! – приказал Зэт.

Воины спустились ниже и бросились в заросли. Болото дохнуло влагой и смрадом. Некоторое время они бежали втроем, судорожно сглатывая отравленный воздух, а затем, не выдержав удушья, кто-то повернул обратно. Ударившие вскоре выстрелы сообщили об его дальнейшей судьбе. А Большой Воин бежал. Бежал, путаясь ногами в цепкой траве, царапая лицо о ветки, задыхаясь в испарениях Болота, а когда понял, что все – он больше не может сделать и шага, увидел шима. Маленький зверек не был жителем Болота, и, проверяя внезапно озарившую его догадку, сотник бросился на траву ничком. Над черной, усеянной палыми листьями почвой воздух был вполне пригоден для дыхания и он жадно глотая, напился его досыта.

ГЛАВА 2

Он не видел, не слышал, не помнил … он не знал кто он, и не знал где он… тугая тьма давила, было больно и страшно. Ему казалось, что он лежит в позе эмбриона, и лежит здесь, в нигде, целую вечность, и ждет, лишь догадываясь: что-то должно случится. Вдруг он почувствовал: его слегка толкнули, и он стал двигаться, вначале медленно, затем все быстрее и быстрее, и он понял: скоро будет свет, оказывается он все время ждал, когда же наступит свет… свет ударил неожиданно, ослепляюще.

В Великом пространстве бесшумно вспыхнул огромный яркий шар, из середины которого, вытягивая за собой серебряную нить, вылетела блестящая игла – «МИФ» – сверхтяжелый звездолет, возвращался во Вселенную.

Стресс, вызванный ломающей сознание человека иррациональностью Прамира, жутью чуждой материи, постепенно, покалывая кончики пальцев, уходил. Нат, чувствуя отчаянное волнение, напряженно всматривался в иллюминатор.

– Где они? Как прошли Тартар? Вдруг расчеты оказались неверными, и шторм чужой материи выбросил их к необитаемым островам Вселенной, откуда уже нет пути домой и теперь их ожидает конец – долгий и мучительный.

– Страшно? – Улыбаясь, спросил его Аттисс Мегибу. Высокий, плечистый, с лицом цвета темной бронзы, он массивно возвышался над стандартным креслом.

Нат жал плечами не торопясь признаваться, что было страшно, очень страшно.

– Не переживай, я сам сколько раз проходил Тартар и все с дрожью в коленках – успокоил его Аттисс.

– Да, – согласился Генрих-Четвертый, выбираясь из кресла, – к такому не привыкнешь!

Интелегентный, тонкий в кости он, как и его предки – Генрихи, третий и второй, и, так же как и первый Генрих, по прозвищу Рыжий был знаменит, Нат долго не верил, что он взял его в свою команду…

Создавая помещение исследовательской лаборатории, творцы корабля явно экономили пространство – узкие проходы меж терминалами с разнообразной аппаратурой, консоли рабочих мест стеснены, без обычного размаха гигантских кораблей.

Массивный Аттисс тоже выбрался из кресла и, вытянув вперед руки присел.

– Зачем таких крупных берут в экспедиции – и так тесно? – проворчал Генрих.

– Ты же был не против.

– Так всего ведь не предусмотришь…

На экранах информаторов появилось изображение рубки управления кораблем. Командир звездолета Лен Арет и Иссак – главный вычислитель полета, замерли у Эребуса, голубого кристалла в форме массивной усеченной пирамиды – портала Бортового Центра. Эребус был девственно чист – они потерялись.

Все потрясенно молчали, еще не веря, но ужас уже заползал в души.

Генрих-Четвертый, протянув руку вверх, включил в лаборатории свет. Стекло иллюминатора сразу потемнело. Нат почувствовал себя неуютно, ему вдруг показалось, что в освещенном изнутри помещении он на виду у всей Вселенной и на него из тьмы смотрит кто-то страшный и огромный.

– Начнем работать! – нарушая затянувшуюся паузу, жестко сказал Генрих.

Звездная карта? – уточнил Аттисс Мегибу.

– Да! Ты займись анализом, а ты, Нат, давай смотреть.

Нат приник к окулярам, и увидел великое скопление звезд. Выискивая среди их неимоверной густоты, наиболее яркие он складывал из них созвездия. Если их очертания что-нибудь ему напоминали, то он давал им названия, а если они не будили его фантазию, то просто присваивал новорожденным созвездиям порядковые номера.

Генрих, контролировал приборы, которые фиксировали состав излучения звезд, определяя расстояние до них, а Аттисс склонился над исследовательским анализатором, который прозвали Малышом.

Лев-Два, А-одиннадцать… Альфа-двенадцать… Малый Лев…– бубнил Нат.

Неожиданно, на экране информатора. притягивая их взгляды, наметилось движение, все в надежде ждали.

В глубине голубого кристалла Эребуса медленно разгоралась яркая точка, определяющая местоположение корабля. Хотя оказалось, что до места, куда им предстояло добираться, было далеко, но их охватила пьянящая радость – они живы и есть все шансы на возвращение!

– Продолжаем работать, – мягко попросил Генрих.

– Кленовый лист, Кит, – вновь забубнил Нат – Лев…

– Опять Лев, – заворчал Атисс, – да это же корова, вон и вымя есть…

В память исследовательского анализатора закладывалась карта. Где прошел человек, там уже дорога – установлены верстовые столбы, помечены ориентиры.