Стражи: Gelidus Corde - [149]

— Знаешь, моя старая кровать оказалась мне мала, — сказала Кетерния, внезапно появившаяся в дверном проеме.

Она выглядела бледнее, чем обычно, я заметил, что она слегка дрожала, переминаясь с ноги на ногу.

— Так что я пойду спать на диван, — стражница вздохнула и развернулась, собираясь покинуть комнату.

— Подожди, — я поднялся с кровати и осторожно подошел к ней.

— Комната твоих родителей, почему ты не пойдешь туда? — ранее Кетерния заглянула туда и вновь притворила тяжелую деревянную дверь.

Девушка горько усмехнулась.

«Дурак», — обозлился я сам на себя и, схватив стражницу за руку чуть выше локтя, решительно направился вглубь коридора, игнорируя протесты Кетернии.

Я резко открыл дверь и завел нас в безжизненную комнату ее родителей. Казалось, что стражница даже прекратила дышать, она загнанно смотрела на давно знакомые предметы: несколько фотографий, покрытых толстым слоем серой пыли, рабочий стол отца, где покоились потертые глазные лупы, пинцеты, отвертки, горстка старых монет и чертежи, подписанные размашистым каллиграфическим почерком. Кетерния вцепилась в мою руку, а затем закрыла глаза, медленно вдыхая и выдыхая спертый воздух.

— Я сейчас приду, — пообещал я, выскакивая из комнаты за своими вещами.

Девушка лишь кивнула, не открывая глаз. Схватив свою сумку, я торопливо пошел назад, боясь оставлять ее там одну: я не знал, до чего ее может довести такое свидание с прошлым. Кетерния держала в руках одну из фотографий, она закусила губу, сдерживая жгучие слезы, собиравшиеся в уголках ее глаз. Я заглянул через плечо стражницы и разглядел старый выцветший снимок: мама Кетернии в белоснежном свадебном платье держала за руку своего новоиспеченного мужа, довольно улыбавшегося в камеру.

— Надо спать, — внезапно сказала Кетерния, с грохотом опустив фоторамку на тумбу.

Через пару минут мы с ней лежали спиной друг другу, стараясь уснуть. Я слышал, как тяжело вздыхала Кетерния, перебирая в руках край одеяла.

— Оружие, которое ты использовала, это какой-то кастет? — заговорил я, стремясь вырвать ее из мрачных мыслей.

— Катар, индийский кинжал для ближнего боя, но держишь ты его как кастет, — пояснила девушка, ложась на спину.

— Себастьян посоветовал? — я перевернулся и слегка коснулся ее руки.

— Нет, я сама нашла его в книгах. Мне бы очень хотелось сражаться чем-нибудь другим, может, копьем, но я намного сильнее в ближнем бою, — объяснила Кетерния и щелкнула пальцами, рассеивая мелкие огоньки по комнате.

Я замолчал, не зная, что еще можно было ей сказать. Она, похоже, тоже не горела желанием продолжать этот бессмысленный разговор. Тишина медленно копилась в темных углах, опутанных легкой паутиной, колыхавшейся от любого ветерка. Я чувствовал, что совсем скоро засну.

«Вот так просто отпускаю свое счастье?» — прозвенело у меня в голове.

— Александер, — сонно заговорила Кетерния, испепеляя меня своими золотыми глазами. — Ты так и не ответил тогда.

Я повернулся к ней, выдохнул, отбрасывая все свои сомнения прочь:

— Хорошо, я не буду смотреть.

Кетерния мимолетно улыбнулась, затем кивнула, словно одобряя мое решение, и повернулась ко мне спиной.

Все закончилось.

***

Мы сидели вокруг костра: мы решили, что еще одна тренировка нам не нужна.

— Лучше расслабимся, поговорим по душам, — предложил Себастьян, развалившись на земле и заломив руки под голову.

— Тебе бы только болтать, — слегка раздраженно сказала Марисса, отпивая сок из пакета: Кетерния запретила посуду, аргументировав это тем, что так веселей, но британке явно было не так хорошо, как предполагала огненная стражница.

— Да просто кровь в жилах стынет, Мари, — развязно ответил Леруаморо, слегка безумно улыбнувшись. — Завтра последняя проверка, а потом мы станем настоящими стражами.

— Смотри от радости не помри, — Кетерния швырнула в парня зефиром, но тот поймал его и съел.

Где-то в лесу, окружавшем нас, заухала сова, проснувшаяся для ночной охоты.

— А ты, Александер, что думаешь? — спросил Леруаморо, нагло приподняв бровь.

Я встретил его довольный взгляд. У меня не было никакого желания вступать с ними в дискуссию: мне нужно было придумать, как сделать предложение Мариссе.

— Я тоже этого жду, — холодно ответил я, вперив взгляд в костер.

Леруаморо усмехнулся, а затем заговорил с Кетернией, продолжавшей невозмутимо поедать зефир.

— У тебя все хорошо? — внезапно спросила Марисса, осторожно дотрагиваясь до моей руки.

Я сдержал дрожь от ее прикосновения и кивнул, успокаивая ее.

Наша последняя ночь перед сражением была в самом разгаре: на фантомном небе горели беспорядочно разбросанные звезды, в глуши леса бесшумно двигались хищники, ища добычу.

«Марисса, я верю, что…» — бесполезно начинал я, не зная, во что я верил, я даже не мог представить, какова будет наша с ней жизнь.

Я бросил взгляд на Кетернию с Себастьяном: он что-то прошептал ей, внимательно посмотрев ей в глаза, а затем она в шутку ударила его, рассмеявшись.

— Марисса, — тихо заговорил я, обращаясь к девушке, грустящей подле меня. — Как ты думаешь, мы когда-нибудь сможем так же?

Ледяная стражница удивленно посмотрела на меня и засмеялась, совершенно теряя свою маску.