Стражи цветка - [21]

Когда купеческая телега проезжала около замка, Ян, как и всегда, залюбовался им с гордостью и восхищением. И не только он. Около башни стояла небольшая группа иноземцев и восторженно что-то лопотала. Заметив это, Наин скептически хмыкнул и авторитетно заметил:

- Стены - да! Еще крепкие. Но бойницы - это я извиняюсь. Кто вам делал эти бойницы? А главное, кто клал черепицу? Вы знаете, как за такую кладку наказывают у меня дома?

При этих словах опасно, патриотично засопел Булка. Юноша понял, что сейчас вспыхнет очередной затяжной спор.

- Господин Булка, а что это там за головешки?- быстро спросил Ян и указал пальцем на обугленные бревна, которые похоже когда-то были основанием какого-то строения.

Купец, выразительно сверкнул глазами в сторону гнома и ответил воспитаннику своего приятеля:

- Это была церковь Единого. Ее построили из восьми священных сосен, что росли у левой стены замка...

- А почему они священные? - перебил купца Ян. Он подмигнул Алессии. Кошка закатила глаза. Она не скрывала, что эта поездка и ее спутники порядком ей надоели.

- Старики говорят, что давным-давно, лет сто назад, пришли в Воруту восемь священников Единого, но наши деды встретили их не ласково.

- Убили,- подсказал гном.

- Да. А тела закопали около крепости. На месте их могил и выросли сосны. Ровно восемь. По числу убитых.

- А, как же,- вспомнил Наин.- Борка Лесовик мне рассказывал. Когда деревья потом рубили, у лесорубов, мол, топорища в крови были. Ну да Борка враль известный.

- В крови или не в крови - этого я не знаю. Всякое гутарят,- уклончиво сказал Булка.- Да я и не об этом. Когда, по договору с Орденом, князь Велислав начал храмы Единого по нашим городам строить, была срублена церквушка и у нас. Из этих, значит, самых сосен. Каштелян, помню, уж очень был доволен. Деревья мешали обзору с бойниц. А вот нашелся повод срубить и никого не обидеть.

- А теперь она сгорела,- заключил Ян.

Путники уже оставили позади и замок, и пепелище церкви и ехали по Малокупеческой улице, в конце которой, на окраине города, и стоял дом Булки.

- Сгореть-то сгорела. Да, не сама,- ухмыльнулся купец.- Ее спалили. Спалили подвыпившие пивовары после очередного повышения налога на варение пива. Броваров наказали. Не слишком строго. Церковь построили новую. Дубовую. Только внутри замка. А так как горожанам вход в замок запрещен, а солдаты своим посещением ее не балуют, то церковь все больше пустует.

- Да, солдаты не отличаются особой набожностью. Особенно в мирное время,- согласился гном.- А что же на это князь?

- А что князь?- пожал плечами Булка.- Он условия Вечного мира соблюдает. Кресты и храмы в княжестве стоят? Стоят. Хочешь молиться Единому? Молись. А то, что сам Велислав жертвует золото нашим старым, дедовским богам, так это дело его личное. В княжестве объявлено это... как его? Веротерпение, что ли?

- Веротерпимость,- поправил купца Ян.- Отец Ксиома говорит, что вера у Ордена правильная. Только рыцари своими поступками позорят ее.

- Может и так,- равнодушно ответил на это купец.

- Как же так, почтенный Булка? Из восьми сосен построили целую церковь?- сомневался все гном. - Возможно ли это?

- Говорят же Вам! Церквушка маленькая, а сосны - священные!- отмахнулся рассказчик. Он остановил телегу у своего крыльца. Булка несколько запоздало вспомнил, что должен был вернуться домой двумя днями ранее. И встреча с супругой могла оказаться более горячей, чем того требовали приличия. В доме что-то хлопнуло. Наверняка это почтенная Улия спешила встретить своего мужа. Булка трусливо вздохнул. Длинная тощая фигура жены появилась на стареньком крыльце. Улия внимательно осмотрела мужа. Убедившись, что он, к счастью, цел и невредим, женщина нахмурила брови.

- Идем,- шепнул гном Яну.

Гута Бугай очень сильно хотел кого-нибудь поколотить. Не потому что он был злым человеком. Вовсе нет. Драться на потеху публики - это была его работа. Он сидел за низким столиком в углу залы корчмы "Чистый дом" и терпеливо ждал клиентов. О роде его занятий указывал порыжевший от времени лист бумаги, прибитый к стене над его головой. На листе крупными неровными буквами было написано " Пабью за кружку пива, дам себя пабить за две!" Автором этой не совсем понятной и не совсем грамотной надписи был школяр-недоучка, случайно забредший в Воруту. Кстати, он же и стал первым клиентом Гуты, кто попробовал на себе силу его кулаков.

Владелец "Чистого дома" корчмарь Каин, поначалу отнесся к затее Гуты довольно прохладно. По мнению гнома, Бугай для подобного занятия имел неудачное телосложение. Он был огромен и здоров как бык. Кто же захочет в здравом уме с ним драться? Но гном разрешил Гуте попробовать и выделил ему в своей корчме столик для встречи клиентов и кусочек двора для кулачных поединков. Каин оказался прав. Дело у Бугая как-то сразу же не заладилось. Редко кто из постояльцев осмеливался даже просто подойти к нему. Тем более никто не желал быть побитым. Ни за одну кружку, ни даже за две. И кроме подвыпивших забияк, желающих подраться с ним, не находилось. Хитрый и умный, как и большинство гномов, корчмарь подождал, пока Гута вконец оголодает и предложил ему работать на него. Бугай согласился. Через день гном привел ему противника, невысокого крепенького подмастерье. Этот бой, к удивлению постояльцев, Бугай позорно, но эффектно проиграл. Был побит Гута и в следующей схватке. И дело у него пошло веселей. Желающих его побить стало много. Корчмарь денег с Гуты не брал, а зарабатывал на выпивке для зрителей и на ставках. Гном, к слову сказать, оказался очень удачлив - его ставка всегда выигрывала. Кому-то это может и казалось подозрительным. Но кто захочет связываться с Каином и его многочисленной родней? Гута, вдобавок к своей основной работе, выполнял для своего хозяина еще и различные мелкие порученья (не всегда законного характера) и подрабатывал в корчме вышибалой.