Стражи - [48]

Осторожно уложив меня на подушки, он поднялся.

– Что с тобой? – Дима побледнел.

– Все уже нормально, – прошептала я, – пожалуйста, не ссорьтесь.

– Выйдем! – Андрей двинулся к двери.

– Пожалуйста!

– Не волнуйся, Катя, – проговорил Андрей, – я слово дал.

Они вышли. Я закрыла глаза и прислушалась. Долбаная шумоизоляция – из коридора не доносилось ни звука.

То, что я уснула, стало понятно, когда я увидела лишь горящие в темноте красные цифры электронных часов: 03:41. Дима склонился ко мне.

– Катя, как ты?

– Сколько ты не спал? – окон в палатах, разумеется, не было, а потому я потеряла счет времени.

– Спал я, – получилось неубедительно.

– Иди ко мне, – прошептала я, откинув край одеяла.

– Не стоит…

– Ну, пожалуйста. Я не могу без тебя нормально спать, – лукаво проговорила я.

– К черту, – он забрался мне в кровать и легонько обнял меня.

– Не больно? – я покачала головой и удобно устроилась на его плече. Ощупала под одеялом костяшки его пальцев – вроде припухлостей нет.

– Да не дрались мы, – пробурчал Дима.

Щекой я чувствовала, как бьётся его сердце. Кажется, заснули мы одновременно.

О чем именно договорились Дима и Андрей так и осталось загадкой. Зато следующие четыре дня мне был приписан полный покой. Дима «выторговал» их у меня, пообещав все рассказать по прошествии этого времени. А потому я честно соблюдала режим. Стараниями наших медиков, я чувствовала себя все лучше. Дима все свободное время проводил в моей палате, Андрей, Алекс, Слава и Женя не отставали от него, если бы не все они я б завыла от скуки. Наблюдать угрюмое перемирие между Димой и Андреем было забавно, а вот раздражение из – за заговора молчания обо всем, что касалось работы, нарастало прямо пропорционально улучшению моего состояния. Макс за все это время так и не появился. Раньше, я думала – после плена и пыток сознание меняется. Я же осталась прежней, по крайней мере, мне так казалось. Мне не снились кошмары, меня не пугали медицинские приборы, так похожие с виду на шокер. Не считая памятного приступа паники, я чувствовала себя как после обычного ранения. Разумеется, мне предстоял «томографный допрос» и беседа с психологом. Дима обещал – его проведут сразу после выписки. Мне же хотелось быстрее покончить с формальностями, а потому я предложила медикам не тянуть, подгадав время так, чтоб Дима в этот момент работал. Просто чтоб сохранить его нервы и лишний раз не акцентировать на наших «личных отношениях».

После нескольких стандартных вопросов, медик приступил к главному.

– Вы раскрывали врагу засекреченные данные?

– Нет.

– Если б допрос продолжился, по вашему мнению, вы б могли «расколоться» чтоб прекратить физические страдания?

– Нет.

– Спасибо, вы прошли.

– Теперь результат сообщается сразу же? – уточнила я.

– В качестве исключения, – не меняясь в лице, произнес он.

Дальше предстояла беседа с психологом. До этого мы встречались больше года назад, когда я начинала обучение. Она чем – то напоминала школьного психолога – среднего роста, среднего же телосложения, русые волосы по ровной обрезаны до плеч, вокруг светлых глаз несколько морщинок, одета в черные брюки и серую водолазку. Интересно, такой облик и стиль выбраны специально?

– Что вы чувствовали, находясь во власти врага?

– Панику, страх, злость, боль, – проговорила я.

– После того, что вы пережили, не возникало ли у вас мыслей по поводу завершения работы в «Альфа»?

– Когда я соглашалась на программу, то осознавала риск и понимала, почему к нему готова. Не у многих получается делать то, что делаем мы. У меня получилось даже тогда, когда я не была готова. Сейчас я ощущаю в себе силы не просто продолжать, а делать это еще лучше, чем раньше. Произошедшее сделало меня сильнее.

– Ощущаете ли вы последствия травмы: бессонница, кошмары, приступы паники?

– Один только раз, в самый первый день. Но сейчас все в порядке.

– Возможно, вы хотите поговорить еще о чем – либо?

– Вовсе нет, спасибо. Если этого достаточно….Я б съела что – нибудь.

В палате явно кто-то был, я чисто инстинктивно ощутила это присутствие. Открыв глаза, я увидела Макса.

– Не хотел будить, – проговорил парень. Он изменился, черты лица заострились, а взгляд… был таким, когда я его допрашивала.

– Я сплю сутками, – приподнявшись на кровати, я посмотрела на него, – не сиди аж там, – я похлопала рукой по краешку кровати. Он послушно приблизился. Несколько минут мы оба молчали.

– Эй, поговори со мной, – я тронула его за плечо.

– Я не знаю, что сказать, Катя, – прошептал он, – Какие слова исправят случившееся?!

– Мне очень жаль, – начала было я.

– Тебе жаль?! Что я не сумел понять, кто она на самом деле? Что не сумел разделить работу и личную жизнь? – хоть бы шумовой датчик не сработал.

– Мне жаль, что она погибла из-за собственной глупости, – тихо сказала я, – Мне жаль, что она сделала тебе больно. Но больше всего мне жаль, что ты, вероятно, винишь себя в произошедшем.

– А кого винить? – он прошелся по палате, – Может, тебя? Может, это ты была ее куратором и не смогла оценить ее склонности из-за того, что спала с ней, а потом вы расстались?

– Я была ее подругой, Макс. Мы вместе начинали учебу, я и представить не могла, что Кира способна на подлость. Мы оба ошиблись в этом человеке.