Стражи - [39]
– Не обижайся, пожалуйста! Есть правила и… Никому не говори, даже родителям!
– И Майку, – за меня закончила она.
– Он догадывается, – я посмотрела на нее.
Пришло время рассказать о том, что случилось на свадьбе. Оказалось, он меня опередил, но сдержал обещание, не уточняя объема нашего с Димой участия.
– И я дала ему слово, что расскажу тебе сама столько, сколько смогу. Но очень важно, чтоб ты…
– Я никому не расскажу, – она посмотрела на меня, – но… Я что никогда не буду знать, где ты и что с тобой?
– Со мной все будет в порядке, – сейчас, открыв часть правды, врать стало труднее, – я не участвую…
– Участвуешь, Катя! Дима тоже?
– Да.
– Хорошо, – я обняла ее.
Было видно, что спокойнее сестре не стало. Но, она не стала, как, например, родители Макса, умолять меня уйти. Лида поняла больше, чем я рассказала и от этого часть груза свалилась с души. По крайней мере, если… Она будет знать, хоть немного о том, кем я была. Я не содрогнулась от ужасной мысли. Такова наша работа. Служить и защищать. И, черт возьми, мы замечательно справляемся. Ну, практически, ведь «Тауэр» оставался загадкой. Мы сумели предотвратить трагедию в Лондоне, обрушив на несколько секунд вышки сотовой связи – побочный эффект нейтрализации сигнала детонации. Дима говорил: не угрожай мне мучительная смерть, он бы не додумался до этого. Я же впервые увидела, что значит быть им – лучшим агентом элитной организации по борьбе с международным терроризмом.
Они с Майком решили «дать девочкам побыть вдвоем» и поехали охотиться на керамические мишени. Мы же с Лидой уже ездили «успокоить родителей», а теперь, я работала над «успокоить ее». Парни вернутся вечером, а потому наш девичник двигался только к середине.
– Дом великолепен, – я еще раз обвела взглядом залу.
– Зубы не заговаривай. Ешь вон лучше, – она передала мне бутерброд.
– Но так и есть. Он действительно для тебя построен.
– Не считая трехметрового забора, – она поморщилась.
– Безопасность превыше всего, Лид, ты теперь жена очень серьезного человека.
– И сестра очень серьезной сестры.
А потом, мы носились на моей машине по городу – наконец я смогла показать ее. Только три месяца прошло с памятной аварии, а казалось – пролетели года. В гигантском торговом центре мы, кажется, обошли все магазины и, к концу шоппинга я опасалась – в машине поедем или мы, или покупки. В салоне на моей голове умудрились соорудить голливудские локоны, а ногти на руках и ногах сверкали алым.
Два черных внедорожника примостились у выезда и нашим очам явились два абсолютно счастливых мальчишки. Назвать их иначе не поворачивался язык – раскрасневшиеся, еще возбужденные многочасовой беготней и валянием в грязи с боевым оружием наперевес, они наперебой делились впечатлениями, пока мы с Лидой накрывали на стол.
– Та не, ребят, мы поедем! – Дима пожал Майку руку.
– Дороги замерзли и темно, может, останетесь все – таки? – Лида жалобно посмотрела на меня.
– Я позвоню, как приедем, – чмокнув ее в щеку, я уселась за руль.
– У тебя шикарный вид, – закутавшись в плед, я стояла на балконе Диминой квартиры и любовалась ночным Киевом.
– Особенно сейчас, – широко улыбаясь, он шагнул на балкон. Босиком и в одном лишь полотенце вокруг пояса.
– Простудишься! – я набросила на него плед и прижалась к плечу.
– Перегреюсь скорее, – он поцеловал меня и потянул обратно в спальню.
Часы на ночном столике показывали 11 утра. Никогда я еще не спала так долго. Впрочем, уснули – то мы аж под утро. Дима еще спал. Сейчас в его мужественном лице читалось что – то из детства. Легонько поцеловав его в губы, я надела его рубашку и отправилась готовить завтрак.
Ажурные блинчики вышли как на картинке в Интернете и это «не на своей» кухне. Назвать ее «чужой» не поворачивался язык. Мелькнула мысль: я впервые готовлю мужчине завтрак. Я улыбнулась. От размышлений меня оторвал легкий шорох. Дима сидел за столиком и наблюдал за мной.
– Ты как раз вовремя – завтрак готов, – я наклонилась поцеловать его.
– А говорила: не умеешь готовить! – уже через пару минут он сумел вымазаться вишневым сиропом.
– Гугл знает все!
Он задумчиво смотрел куда – то сквозь меня.
– Это так… здорово, – проговорил Дима, – Просыпаться и видеть тебя в моей рубашке, готовящей завтрак! – он посмотрел мне в глаза, – Я хочу так каждый день!
– Блинчики на завтрак ты не сможешь есть уже через неделю…
– А я не об этом! Переезжай ко мне? – тише сказал он.
– Да!
– Правда?
Дальнейшее заставило меня задавать тот же вопрос только мысленно. Мы умудрились собрать вещи, вернуть ключи хозяйке квартиры и даже заехать купить шампанского еще до вечера.
– Мне не верится, – отпив прямо из горлышка, сказал Дима.
Захмелевшие от усталости и шампанского на голодный желудок мы сидели прямо на полу в гостиной.
– Это мне не верится, так все…быстро.
– Ты что передумала? – в его глазах читалась тревога.
– Нет! Нет, что ты, я просто не представляла, что переехать можно за день!
– Я ловил момент, вдруг бы ты передумала…
– Я хочу быть с тобой, – прошептала я.
– Повтори?
Я опрокинула его на пол и уселась сверху.
– Вы побеждены! Сдавайтесь!
– Ах, так…
Дни бежали за днями. Мы приезжали в штаб на тренировки, но для нас заданий не имелось, зато было полно свободного времени. Легенда о работе, которую мы все еще поддерживали для моих родителей, начинала казаться правдой: мы просто пара, ездим каждое утро на самую обычную работу, вечером готовим ужин, а на выходных идем в ресторан или кино, а потом долго гуляем пешком. Лида и Майк не удивились нашему решению, а вот родители были в шоке, но отнеслись лояльно.
Эльза любит рисковать и без колебаний идет к намеченной цели. Ей нужно устроить побег для сидящего в тюрьме возлюбленного — и она не сдастся. Даже если сам возлюбленный проявит слабину, Эльза не позволит ему повернуть назад. Ее любовь похожа на страстный и красивый танец, правда, нередко его финалом оказывается смерть.
Часть 1. Осень. "Дорогой дневник, храни мои секреты и отныне никому их никогда не показывай. Знаю, мама и папа никогда не читали мой личный дневник, даже если он лежал на самом видном месте, но мне кажется, что как только тут будет что-то запретное – они сами начнут его искать…".
Боб Томас — американский писатель, работающий в жанре детектива. В предлагаемой вашему вниманию повести автор отказывается от традиционного хеппи-энда и выносит на суд читателя образ главной героини — одновременно и преступницы, и жертвы, вызывающей не только осуждение, но и сострадание. Криминальный сюжет повести строится на событиях обыденной жизни: семейный конфликт между сестрами-близнецами приводит к тому, что Эдит Филипс оказывается в ловушке, из которой нет выхода…
Для него любовь не существует. По воле судьбы он прикован к инвалидному креслу и считает свою жизнь никчемным существованием. Она – человек искусства и свято верит, что любовь вернет ему желание жить полноценно. Но он с другой точкой зрения. Он ничтожен, а она достойна лучшего. И он отвергнет её чувство. Втянуты в расследование ФБР по криминальным делам владельца казино, они снова встретятся. Но каждый из них будет жить по собственным правилам и привычкам, пока всё не изменится. Он снова почувствует ранее спящую в нем силу. И теперь он будет бороться за неё. На кону может быть поставлена его жизнь, но спасти её - дело чести..
Вы думаете, что хорошо разбираетесь в людях? Ах, оставьте… Зинаида Князева была уверена в добропорядочности соседей. Но вокруг оказались воры, убийцы и лжепророки. Помимо своей воли она попала в водоворот загадочных преступлений. И пусть её свадьба так и не состоялась, зато она испытала истинную страсть, неожиданно разбогатела и сменила профессию.
Каждый день я просыпаюсь с мыслями о них. Они не оставили мне ничего. Лишь пустоту, злость. И ненависть... Ненависть к ним. К себе. К своему отцу и матери. Она окутывает меня пылающим одеялом и не даёт забыть о себе ни на секунду. Я потерял весь свой бизнес на той чертовой дороге в Швейцарии. Но я помню каждую деталь, и знаю все факты о тех, кто сделал это со мной. Сейчас их жизнь кажется им сказкой, и где-то в глубине души, эти твари знают, что я скоро вернусь к ним, что я все еще в игре. Теперь у меня есть новое правило - "Все в этой жизни возвращается бумерангом".