Страж штормов - [28]

— Смилуйтесь, господин, прошу вас, — умоляюще обратился он к графу. — Велите демону отпустить меня!

Но граф как будто не услышал Джарика. Он смотрел на ллонделя, и лицо его в свете факела казалось высеченным из камня. Когда же он наконец заговорил, то обращался не к мальчику, а к демону:

— Прости, я не могу оставить этого парня в живых.

Ллондель зашипел.

Оцепеневший от ужаса Джарик смотрел, как граф вынимает из ножен кинжал, как прорицатель, вскрикнув, роняет факел. Факел упал на пол, его пламя судорожно затрепетало, среди вихря теней блеснул кинжал. Но в следующий миг ллондель закрыл мальчика собой, Джарик услышал звук удара и почувствовал, как демон задрожал, когда сталь вонзилась в его тело. Кинжал воткнулся чуть выше лопатки ллонделя.

Граф выругался.

Джарик охнул, а демон крепко обхватил его, так что лицо мальчика уткнулось в пахнущую сладкой травой ткань. Джарик боролся, пытаясь вырваться из хватки демона, но напрасно: ллондель поднял его, с трудом открыл дверь и вытащил мальчугана на лестничную площадку. Джарика трясло, пропитанная кровью материя, к которой его прижимали лицом, не давала ему дышать. Он продолжал вырываться, но ллондель, сжимая мальчика мертвой хваткой, тащил его к лестнице.

Джарик в панике забился и наконец сумел приподнять голову, чтобы взглянуть назад.

Граф не гнался за ними, он скорчился над неподвижным телом светловолосого мальчика, из груди которого торчала рукоятка кинжала.

Джарик вскрикнул, потому что этим убитым мальчиком был он сам. Ллондель поставил его на ноги и потащил вниз по лестнице; босые ступни Джарика больно ударялись о каменные ступени, которые были самыми настоящими, в отличие от трупа в комнате.

«Это только иллюзия, — мысленно успокоил демон, чувствуя его смятение, и подтолкнул его в спину когтистой рукой. — Я показал твоим сородичам, что будет, если они тебя убьют».

Джарик поскользнулся и ухватился за перила, чтобы не упасть.

— А тебе-то что за дело? — Его голос срывался и дрожал, он чувствовал, как заклятие Анскиере все больше овладевает им, пульсируя болью в висках, пытаясь заставить его двинуться на юго-восток.

«Помогаю волшебнику», — спокойно объяснил ллондель. Под его откинутым капюшоном поблескивала стальная рукоять; кинжал графа все еще торчал в спине демона.

У Джарика по коже побежали мурашки. Наверняка демону больно; он ранен, но тем не менее его светящиеся глаза смотрели на человека совершенно спокойно.

— Ты ранен! — Борясь с тошнотой, Джарик показал на кинжал. — Зачем тебе страдать ради волшебника, который затопил Тьерл Эннет?

Демон гневно зашипел, схватил мальчика за руку, оттащил от перил и снова увлек вниз по лестнице.

«Глупец, — мысленно ответил он. — Тьерл Эннет пал от руки Татагрес. А теперь невежественная ведьма хочет освободить и отродий мхарг!»

Но страх, боль и заклятие Анскиере лишили Джарика способности мыслить здраво. Почти ничего не видя из-за слез, он вырвался, бросился через комнату и ударился о наружную дверь с такой силой, что захватило дух. Ллондель отстал от него всего на пару шагов. Демон поднял засов, царапнув когтями металл, дверь распахнулась, и Джарик вывалился в ночь; упал и прокатился по мокрой от росы траве.

И тут ллондель послал ему новое видение. Лежащий на спине Джарик вместо звездного неба вдруг ясно увидел то, что происходило у ворот святилища Коридана. Шестеро гвардейцев графа храпели в кустах, среди спящих вповалку людей бродила оседланная лошадь, у ее седла висели ножны с мечом.

«Иди, — настойчиво потребовал ллондель. — Возьми лошадь и беги, иначе твои сородичи тебя убьют».

То, что граф желал его смерти, загнало Джарика в угол так же, как заклятие Анскиере, у него и впрямь не осталось иного выбора. Мальчик всегда боялся лошадей, мечи в его руках были бесполезными кусками металла. И все-таки он поднялся на ноги и побежал; его горло сжималось от страха и тоски.

Ллондель проводил его горящими глазами и, убедившись, что мальчик не вернется, наконец потянулся к своему плечу, из которого торчал кинжал, потом медленно сполз на пол и замер. Вокруг него медленно растекалась лужа теплой крови. Ллондель знал, что его рана смертельна, и даже не пытался мысленно связаться со своими сородичами. Вместо этого он потратил последние силы на то, чтобы сплести образы для людей, остававшихся в комнате наверху. Скоро, словно наркотические сны, в их умах начали возникать видения.

Пламя факела зловеще мерцало, и в его свете граф смотрел на кровь, стекающую по его рукам, — он не сомневался, что это кровь Джарика. Подхваченный потоком видений, посланных ллонделем, он вдруг почувствовал, что его кинжал не только пресек человеческую жизнь, но и нарушил незыблемый порядок вещей. В мире воцарились хаос и насилие. Пятна крови на руках графа потемнели, высохли и осыпались, и перед его мысленным взором встало лицо женщины, обрамленное прядями спутанных светлых волос. Женщина была неописуемо красива, но в ее фиолетовых глазах горела неуемная жажда власти. У графа засосало под ложечкой от ее злобного взгляда, но это видение уже сменилось другим: теперь светловолосая красавица стояла на коленях перед украшенным драгоценными камнями троном. Восседавший на троне человек протянул ей кубик из черного камня, в котором хранились ключи к защитным заклинаниям волшебника. Женщина улыбнулась, и посланное ллонделем видение рассыпалось стекляшками разбитого калейдоскопа.