Страж империи - [167]

В Охранной управе встретили меня приветливо. Видимо, были извещены о моем приезде. И сразу препроводили к главе управы, ун-тарху Свотсу – живчику лет сорока пяти. Тот сразу позабросил все свои дела и занялся мной. На довольствие поставил, первое жалованье выдал. Не в пример большее, чем в страже. Да еще и в двойном размере, как и полагается служащему, имеющему государственную награду. В общем, три серебряных ролдо вышло, за то что я, ничего не делая, в карете катался.

Я было заикнулся, что неплохо было бы ознакомить меня с должностными обязанностями и разъяснить таможенную процедуру, но тьер Свотс сразу замахал на меня руками и сказал, что с этим разберемся на месте. Там все будет куда понятней и наглядней. Меня его слова погрузили в недоумение, но я промолчал. Начальству видней, что объяснять подчиненным и в какое время. Но когда мы, погрузившись в принадлежащую Охранной управе карету, выехали за город, я не смог удержаться от расспросов.

– А куда мы едем? – поинтересовался я у ун-тарха.

– Так на ваше место службы, старший десятник, – ответил мне тьер Нетвор, делопроизводитель, отправившийся с нами. – На отдельный Остморский таможенный пост.

– Но он же вроде находится у восточной стены города, у паромной переправы через Леайю?.. – не врубился я.

– Это Остморский таможенный пост, – снисходительно пояснил мне тьер Свотс. – А вы, тьер Стайни, получили назначение на отдельный Остморский таможенный пост. Который тоже расположен у паромной переправы, но в трех милях ниже по течению реки. – И видя, что недоуменное выражение не сходит с моего лица, продолжил: – Леайя – очень большая река с ненадежными берегами, тьер Стайни, и на ней не так легко подыскать место, подходящее для обустройства переправы. Именно в таком месте в свое время возник Остмор. Но спустя какое-то время возникла необходимость значительно увеличить объем перевозок через реку, и тогда была построена еще одна паромная переправа, где и поставили отдельный таможенный пост.

– Ясно, – удовлетворенно кивнул я, разобравшись со всеми странностями. Два парома – два таможенных поста. Понятное дело. Через Остмор большая торговля идет. Не зря же этот городок иногда называют мясной лавкой Империи. Те же степняки, наверное, десятками телег везут мясо и шкуры.

Ун-тарх с делопроизводителем начали обсуждать какую-то свою проблему с потерявшимися бумагами, и я оказался не у дел. Так и сидел молча до самой паромной переправы да разглядывал в окошко окрестности. Правда, смотреть особо не на что – вокруг простиралась холмистая местность, поросшая реденькой травкой, чуть поднявшейся от недавно пролившегося дождя.

– Ну вот мы и приехали, – довольно провозгласил тьер Свотс, выбираясь из кареты, и обратился к стоящему у ворот стражнику: – Эсс-тарх Бачур где?

– В трактире, – мотнул головой в сторону небольшого приземистого строения стражник и нехотя поведал нам о причине, по которой начальник таможенного поста заседает в трактире, вместо того чтобы исполнять свои служебные обязанности: – Ночью дождь ведь прошел, так с утра еще никого не было.

– Что ж, значит, идем в трактир, – решил ун-тарх.

Мы последовали за ним. Я с любопытством осматривался, изучая место дальнейшей службы. Вроде как в деревеньку, окруженную высоким тыном, меня определили. Приличных размеров трактир, двухэтажное каменное здание таможни у примыкающего к реке участка частокола, пяток жилых домов, куча огромных сараев и загонов. И засыпанные желтым песком улочки. Хотя и грязи тоже хватает. В общем, не город это, совсем не город… Пусть и ходят тут остморские стражники.

Эсс-тарх действительно обнаружился в трактире. Сидел в пустом зале и потягивал светлое пиво. И на появление остморского начальства никак не отреагировал, будто на него не распространялось правило, запрещающее выпивать на службе, и декада в холодной его нисколько не страшила.

– Чего приперлись, Свотс? – глотнув еще пива, лениво осведомился у главы остморского отделения Охранки этот молодой еще служащий, чем поверг меня в еще большее изумление. Кто из них, собственно, начальник? Ну не обращаются так вальяжно-нагло подчиненные к своему руководству. Если не хотят, конечно, огрести немереное количество проблем.

– Да вот, смену тебе привезли, – пропустив мимо ушей дерзость своего подчиненного, известил его ун-тарх.

– Да ладно заливать! – раздосадованно поморщился эсс-тарх. Но, переведя взгляд на делопроизводителя, резко поставил кубок с пивом на стол и вскочил с простой деревянной лавки, что заменяла здесь стулья за столом. – Правда, что ли?

– Правда, правда, – снисходительно глядя на него, проговорил тьер Свотс и кивнул в сторону двери: – Пойдем, дела передавать будешь.

Эсс-тарх решительно кивнул и чуть не бегом выскочил из трактира. Пришлось и нам за ним поспешать. К единственному двухэтажному зданию за частоколом. На первом этаже располагалась таможенная контора, где заполнялись все бумаги, а на втором этаже в одной из нескольких комнат имелся личный кабинет начальника поста. Туда мы и поднялись.

Делопроизводитель сразу взялся за изучение переданных ему журналов учета, а я подошел к широкому окну. Открывающийся на реку вид меня заинтересовал. Леайя действительно оказалась большой полноводной рекой, да еще и с крутыми глинистыми берегами. Здесь, у таможенного поста, она немного сужалась и шириной была всего ярдов триста. И скользящий по водной глади к противоположному берегу паром был под стать реке – огроменная махина, на которую можно враз загнать десятка два повозок.