Страж - [24]

Вскоре мы оказались на опушке леса, где нам пришлось оставить колесницы, поскольку на них нельзя было проехать между деревьями, и пересесть на лошадей. Спустя несколько минут Ардан поднял приличных размеров вепря. Мы с радостными воплями начали преследовать животное в зарослях папоротника и густых кустов дрока и в конце концов загнали его между непроходимым колючим кустарником и небольшой расщелиной, на дне которой протекал ручей. Вепрь понял, что попал в ловушку, и развернулся к нам мордой, щетина на которой вздыбилась от бешенства. Я сразу вспомнил физиономию своего друга Коналла. Наши лошади начали бить копытами, испуганные неистовыми глазами зверюги и его огромными кривыми клыками. Точно такое же впечатление оказывал на животных и Коналл.

— Давайте-ка лучше спешимся, — предложил я. — Не хочется, чтобы лошади оказались на дне расщелины, а мы под ними.

Мы слезли с коней, и Ардан отвел их за деревья. После этого мы вчетвером выстроились полукругом, преграждая вепрю путь к свободе. Я посмотрел на Найзи. Его обычно бледное лицо стало румяным от возбуждения. Он показался мне совсем мальчишкой. Я вдруг подумал, что это, наверное, его первый вепрь. А братья были еще моложе его. У меня перехватило горло, поскольку на мне лежала ответственность за этих троих детей, ведь в любую секунду нас могло атаковать свирепое животное, которое было способно с легкостью убить взрослого мужчину. Но отступать было уже поздно, кроме того, братья не послушались бы меня, даже если бы я это предложил.

— Воткните торцы копий в землю, — быстро произнес я, — и цельтесь остриями в горло. Не пытайтесь нанести удар, просто крепко держите копья.

Кабан среагировал на мой голос и ринулся вперед. Он сделал вид, что атакует Найзи, потом, в последний момент, изменил направление и кинулся на меня. Я почувствовал удар, когда он налетел на острие моего копья, а потом металл скользнул по грудине вепря, и я оказался на земле под его тушей. Я едва успел вывернуться, когда мимо моего лица мелькнул клык длиной с мою руку и острый, как нож кожевенника. Я изо всех сил старался отпихнуть от себя огромную тушу, царапая руки о жесткую щетину и задыхаясь от едкого звериного запаха. Один из клыков рассек мне предплечье, снова опустился, чуть не задев лицо, а потом отодвинулся, чтобы нанести смертельный удар. Я закрыл глаза, а потом вдруг почувствовал удар в грудь, словно вепрь подпрыгнул и снова обрушился на меня всем телом. Я не мог дышать. Я умер.

Время остановилось. Я ждал. Боль не приходила. Я не чувствовал, что его клыки рвут меня на куски, хотя кабан продолжал лежать на мне, прижимая к земле. Раздался крик, а затем туша поднялась. Я вдруг почувствовал себя легче воздуха. Повернувшись на бок, я начал дышать, сотрясаясь всем телом и всасывая полные легкие воздуха, подобно тонущему человеку. Кто-то сунул мне в руку бурдюк с водой, и я отхлебнул из него, дожидаясь, пока окружающий меня мир перестанет кружиться и все встанет на свои места.

Когда все успокоилось, я открыл глаза и увидел лежащего рядом вепря. Умирающий зверь дергался в предсмертных судорогах, губы его завернулись, полностью обнажая огромные клыки. Его горло было насквозь пробито копьем, еще одно торчало вертикально вверх между ребрами. Я поднял глаза и увидел очень близко лицо Найзи, обрамленное черными волосами. Он держал меня за плечи и озабоченно разглядывал меня.

— Ты цел?

На левой щеке у меня был глубокий порез, который сильно кровоточил, хотя и не очень болел, — позднее из него получился довольно интересный шрам, хотя вреда эта рана мне почти не причинила. По-настоящему пострадала только рука. Найзи исследовал ее с очень серьезным выражением лица, после чего объявил, что повреждены только мышцы.

— Давайте спустимся к ручью, и я промою рану.

К тому времени, как он перевязал мне руку, я успел засунуть голову в холодную воду и немного прийти в себя, а мальчики — раз двадцать рассказать мне о том, что случилось, так что я довольно неплохо смог представить себе всю последовательность событий. Когда вепрь неожиданно изменил направление атаки, получилось так, что я промахнулся, и мое копье не попало в жизненно важный центр, находящийся в том месте, где шея животного переходит в грудь. Зверь сбил меня с ног, и я оказался под ним. В создавшейся свалке копье Найзи отлетело в сторону, поэтому он вытащил кинжал и прыгнул на спину вепря, целясь ему в горло. Именно тогда я почувствовал, что меня придавило. Его действия помешали вепрю нанести мне смертельный удар, а за это время Ардан и Эйнли успели воспользоваться копьями. Я окинул ребят взглядом. Найзи был покрыт кабаньей кровью, но совершенно не пострадал. Эти трое мальчиков спасли мне жизнь. Я почувствовал, что к горлу подступил комок, и, пытаясь скрыть свои чувства, хрипло промолвил:

— Залезайте в ручей и смойте кровь, а то еще подумают, что из-за моего недосмотра вы получили смертельные увечья.

Найзи скинул кожаную куртку, обнажив безволосую грудь и плоский живот, рельефный, как черепаший панцирь. Он, поднимая брызги, дошел до середины ручья, остановился на широко расставленных ногах, наклонился, погружая голову в воду, а потом резко выпрямился, словно рычаг осадной катапульты, так что вода скатилась по его спине и полетела в нашу сторону широкой искрящейся дугой. Под его белой кожей резко выступили продолговатые гладкие мышцы. Он обеими руками откинул с лица длинные черные волосы, отряхнулся, как собака, и стал уворачиваться от палок, которые мы принялись швырять в него за то, что он окатил нас брызгами.