Стратег и зодчий - [3]
2
В редакции полуменьшевистской газеты «Новая Жизнь», несмотря на ранний час, было многолюдно. В кабинете редактора Десницкого собрались ведущие сотрудники газеты. Сам Десницкий, безупречно одетый, подтянуто строгий, за огромным столом читал оттиски. В креслах возле стола расположились философ Базаров в черном костюме, похожий на английского проповедника, и костлявый, с лошадинообразной физиономией экономист Суханов. Словно промеряя диагонали линолеума, семенил по комнате идеолог меньшевиков Юлий Мартов, с воспаленными от бессонницы красными веками близоруких глаз, с всклокоченной бородой, в помятом, выношенном костюме.
— Фантасмагория, — сказал, поднимаясь с кресла, Базаров и рассмеялся, подойдя к окну. — Ночью штурмовали Зимний, а сейчас «гуляют», как в Вятке на масленой. Поглядите, волокут на розвальнях бочку. Видно, раздобыли где-то спирт. Революция по-мужицки!
— Не фантасмагория, а трагедия и опошление революции! — останавливаясь, выкрикнул Мартов. — Все растоптано. Предано… Начало эры большевизма ознаменовано насилием. По святым заветам демократии шагают пьяные солдаты, штыками которых большевики завоевали власть. Народ ждал воли Учредительного собрания, а не этого восстания одной партии! Страшно подумать, ведь их насильственное овладение властью может погубить демократию. Они прямо провозглашают диктатуру пролетариата. Должна быть диктатура демократии.
— Страшно другое, под солдатским сапогом может погибнуть культура, — заметил, отрываясь от газетных полос, Десницкий.
— Культура и революция неотделимы. — Мартов подбежал к столу, налил воды из графина. Вода, расплескиваясь, текла по дрожащей, красной от нервной лихорадки руке. — Только настоящее революционное движение спасет культуру. Вандализм насилия не имеет ничего общего с революцией… Мы виноваты в том, что большевики так легко овладели властью. Мы мостили им дорогу…
— Это необоснованное заявление, — подходя к Мартову и пододвигая ему кресло, сказал Десницкий. — Вы возбуждены, Юлий Осипович.
— Нет, не возбужден. — Мартов поставил стакан и, размахивая руками, стал доказывать Десницкому: — В апреле мы делали все, чтобы разоблачить догматизм Ленина. Он не знает страны, народа. Мы писали тогда прекрасные статьи. Наши «несвоевременные мысли» были и своевременными, и верными. А потом мы стали писать панегирики большевикам. Даже в те дни, когда уже стало ясно, что там, в большевистском стане, готовят восстание. О восстании нас честно предупредили Зиновьев и Каменев. Они поняли, что такое восстание одной партии, к чему оно приведет страну. Но и в эти дни наш уважаемый коллега Суханов писал панегирики большевикам.
— Позвольте? Позвольте?! — негодуя, выкрикнул Суханов. — Это навет! Кто писал? Когда?
— Пожалейте нервы, друзья, — попытался успокоить Мартова и Суханова Десницкий. Потом, безнадежно посмотрев на них, прошел за стол, придвинул к себе полосу, попытался править ее.
— У вас короткая память. — Мартов подбежал к конторке в углу кабинета, на которой лежал комплект «Новой Жизни». Быстро перелистав газетные листы, начал язвительно читать выдержки из статьи: — «Ядро большевистской партии составляет цвет российского рабочего класса, самую сознательную, организованную, самую стойкую и творчески одаренную часть его. Большевистская рабочая интеллигенция, играющая руководящую роль в профессиональных союзах…»
— Юлий Осипович, — попытался остановить его Десницкий, — мы все это читали.
— Читали? — взвизгнул Мартов. — Вы не понимали, что делали! Выдавая вексель этим организаторам восстания, вы укрепляли их авторитет. Извольте слушать дальше. Оказывается, «более чем кому-нибудь мы обязаны большевикам тем, что, несмотря на все разрушительные влияния, наша промышленная жизнь не пришла еще в состояние полной анархии».
— Не большевикам мы пели дифирамбы, а рабочему классу, — отойдя от окна, резко бросил Базаров. — Рабочий класс показал, на что он способен.
— Мы еще посмотрим, к чему приведет такое хозяйствование, — не унимался Мартов. — А сейчас мы обязаны обратиться с декларацией протеста против вооруженного захвата власти.
— Собственно, власть захвачена пока только в Петербурге, — сказал Десницкий. — В Москве идет баталия. Создают коалиционное правительство. Еще не сказала свое слово армия.
— В Москве разрушают культурные ценности России, — продолжал Мартов. — Нам нужно объединить все революционные партии и добиться созыва Учредительного собрания. Нам нужно разоблачить политическое воровство большевиков: они взяли земельную программу эсеров.
— Дело не только в том, что большевики повторяют земельную программу эсеров, — снова усаживаясь в кресло, сказал Суханов. — Дело в ином — как брать, какую землю: частную, единоличную, товариществ или неделимую? Ведь есть культурные хозяйства. Их нельзя нарушать. Камков правильно утверждал на съезде Советов: деревня не признает власти большевиков.
— Народ не признает их декретов, — уверенно заявил Базаров. — Смешно, одним росчерком пера дать стране мир, хлеб и свободу. Кстати, непонятно, почему декреты, когда должны быть декларации?.. Нам в эти дня нужно не горячась продумать свои планы. — Обняв Мартова за плечи, он подвел его к дивану, усадил рядом с собой.
Роман «Озаренные» посвящен людям сегодняшнего Донбасса.В романе нарисованы картины донецкого степного раздолья, показана жизнь шахтеров, их труд.
Из яркой плеяды рабочих-революционеров, руководителей ивановского большевистского подполья, вышло немало выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Среди них выделяется талантливый организатор масс, партийный пропагандист и публицист Павел Петрович Постышев. Жизненному пути и партийной деятельности его посвящена эта книга. Материал для нее щедро представила сама жизнь. Я наблюдал деятельность П. П. Постышева в Харькове и Киеве, имел возможность беседовать с ним. Личные наблюдения, мои записи прошлых лет, воспоминания современников, а также документы архивов Харькова, Киева, Иванова, Хабаровска, Иркутска воссоздавали облик человека неиссякаемой энергии, стойкого ленинца, призвание которого нести радость людям. Для передачи событий и настроений периода первых двух пятилеток я избрал форму дневника современника.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.