Страстное заклинание - [14]

Клею нравилось, как вспыхивали ее бледные щеки и сверкали глаза, когда она вступала с ним в спор. Обняв Шелби, пусть ненадолго, он почувствовал совсем рядом ее тело, коснулся гладкой кожи рук, вдохнул аромат лилии, смешанный с будоражащим запахом чистой кожи.

Клей с нетерпением будет ждать бала, когда снова получит возможность держать в своих объятиях это гибкое тело, танцевать с ней щека к щеке. Долгий вечер в душном зале подарит ему сколько угодно времени, чтобы любоваться синими глазами и сочными губами Шелби. Длинные вьющиеся волосы выглядели не менее соблазнительно. Румянец, заливший щеки Шелби, ясно говорил о том, что ей хочется пойти на бал, что она готова принять вызов.

Шелби пришла сюда, чтобы открыто сцепиться с ним по поводу земли. Клею это нравилось. Он не хотел никаких посредников между собой и Шелби. Она прямо спросила его относительно слухов о новом «Трамарте» и тем самым дала шанс объясниться. Благодаря этому Клей по-прежнему участвует в забеге и твердо уверен, что победит. Он должен победить.

Влечение Клея к Шелби не могло заглушить тревогу по поводу ее пребывания в Луисвилле. Чем дольше она пробудет в городе, тем больше риск для его семьи.

Отец расстроится, узнав, что сегодня ему не удалось заключить сделку. Клей рассказал Шелби не всю историю, связанную с землей Дезире. То, что он сказал, было правдой, но это была не вся правда. Клей испытал заметное облегчение, поняв, что Шелби налетела на него только лишь из-за слухов о том, что земля войдет в черту города. Да, эта земля действительно нужна была Траскам для нового «Трамарта». И если они не смогут ее приобрести, то потеряют кучу денег. Но если они не получат дом Дезире, они потеряют нечто большее, чем деньги.

Потому что где-то в глубине этого старинного здания в викторианском стиле хранилась тайна, которая может навеки покончить с добрым именем Трасков. Клей не знал, что это за тайна. В письме на нее только намекали. Дедушка знал, но не хотел никому говорить, и тайна эта давила на него тяжелым грузом. Провожая Шелби до машины, Клей тяжело вздохнул. Тайна его семьи ждет, пока ее раскроют, и возможно, это сделает именно эта красивая женщина, которая сделала обнародование постыдных секретов известных людей своей профессией.

3

Резная деревянная дверь открылась с характерным скрипом, знакомым Шелби более двадцати лет. Шелби приказала себе собраться. Было так странно входить в семейное гнездо Лэнгстаффов теперь, когда нет больше Дезире. Трудно в это поверить, но вся ее жизнь прошла в одном месте.

Теперь все в доме казалось другим, хотя на первый взгляд ничего не изменилось — облупленная штукатурка, истертый рассохшийся паркет, затхлый запах плесени.

Викторианский стиль придерживался принципа «чем больше, тем лучше», и Дезире свято блюла эту традицию, начало которой положили ее предки, построив дом в тысяча восемьсот девяностом году.

Передняя была заставлена стульями, диванами и кушетками, украшенными причудливой резьбой, с продавленными сиденьями, обитыми парчой или сукном с чудовищно ярким рисунком. Унылое впечатление дополняли выцветшие ковры и пыльные бархатные шторы.

Шелби всегда было душно среди этой тесноты, но сейчас она смотрела на саму комнату, словно не замечая мебели. Помещение было спланировано в помпезном стиле — с высоким потолком, причудливыми лепными украшениями и мраморным камином. После небольшой реконструкции эта комната будет выглядеть… Шелби заставила себя остановиться. Разве может этот дом быть ее домом? Здесь всегда будет витать беспокойный дух Дезире Лэнгстафф.

Шелби не могла заставить себя взглянуть на спальню бабушки. Она быстро прошла в ванную и выпила таблетку аспирина. Шелби не могла представить себе, что будет так тяжело перебирать вещи бабушки. Каждая мелочь напоминала об отшельническом образе жизни Дезире и об их с Шелби отношениях, оставлявших желать лучшего.

Бабушка Дезире всегда казалась какой-то отстраненной. Она с удовольствием жила в том времени, когда Лэнгстаффы были частью высшего общества. Потом все это рухнуло под тяжестью экономической депрессии. Иметь дело с настоящим было гораздо неприятнее, а уж с ребенком, а потом — с подростком в переходном возрасте — это просто ужас!

Шелби вспомнила, с какой теплотой Клей говорил о своем дедушке. Она неожиданно поняла, что завидует ему, завидует его отношениям с дедушкой, их общим воспоминаниям о детстве Клея. Она хотела бы, чтобы нечто подобное связывало ее с Дезире.

У Клея было то, о чем она могла только мечтать. Шелби всегда считала его человеком, у которого есть все, и теперь странно было думать, что она сама владеет чем-то таким, что необходимо Клею Траску. По иронии судьбы наследство Дезире оказалось настоящей ценностью, несмотря на долги, которые успела наделать бабушка. Ночь была теплой, но Шелби поежилась. Нежданная удача обещала большие перемены, но любые перемены означали, что человек должен ступить на зыбкую почву неисследованной территории.

Без пятнадцати восемь Шелби была готова к выходу. В субботу утром она купила вечернее платье и еще кое-что самое необходимое из одежды, ведь она не захватила с собой вещи, не планируя задерживаться в Луисвилле.