Страстная Лилит - [76]

Фрит часто приходил навестить Аманду, а Аманда бывала у него в доме на Уимпоул-стрит, якобы навещая Наполеона. Ее угощали чаем в гостиной у Фрита; Лилит всегда присоединялась к ней. Фрит беспокоился из-за Аманды. Он не переставал повторять:

– Шьешь сорочки! Смехотворно. Конечно, это не может так продолжаться.

– Лилит, – сказал он однажды вечером, когда та скрытно пришла к нему домой, – нам нельзя продолжать так до бесконечности. Я думаю, слуги уже что-то подозревают. У слуг на это хороший нюх. У меня есть идея.

– Не собираешься ли ты меня куда-нибудь отправить?

– Полно, не смеши. Как будто я смог бы! И как будто ты бы мне позволила, если бы я захотел!

– Нет, – заметила она. – Тут ты прав. Я не соглашусь. Я бы бежала за твоей каретой, пока не упала замертво.

– Не говори о смерти.

– Не буду. Только я надеюсь, что умру раньше тебя, потому что я не вынесла бы жизни без тебя.

– Лилит, – сказал он, – не говори так. Будем практичны. Тебе надо иметь жилье, куда бы я смог приходить навещать тебя.

– Каждый вечер?

– Всякий вечер, когда смогу, можешь рассчитывать на это.

– Это будет каждый вечер, – в голосе ее слышалось блаженство. Она замолчала, обдумывая сказанное, а потом спросила: – Надо будет сказать Аманде, верно?

– Н-нет, не думаю.

– А что она подумает? Что она станет делать?

– Пусть думает, что у тебя есть дружок... может быть, тот человек из ресторана.

– Ох!

– Это было бы лучше всего.

– Но что будет делать она? Без меня она не может жить в семье Мерфи.

Он ответил не сразу, а потом начал говорить медленно, как бы подбирая слова поубедительнее:

– Лилит, думаю, это можно решить. Думаю, будет хорошо, если мне... По сути, я думаю, что это единственный выход. Понимаешь, я чувствую некоторую ответственность за Аманду. Давно, когда настаивали, чтобы она вышла замуж за своего кузена, я советовал ей вести себя смелее. Я не думал, что ей хватит смелости убежать из дому. Это на моей совести. Когда я увидел ее в мансарде, я глубоко осознал свою ответственность.

– Да? – безразлично спросила Лилит.

– Думаю, выход здесь только один. Аманда могла бы выйти замуж за меня.

Лилит не могла поверить, что верно услышала сказанное им. Это страшный сон, это ей снится. Жениться на Аманде! Но ведь он любит ее, Лилит.

Он торопился объяснить:

– Для нас это ничего не изменит. Я люблю тебя. Я бы хотел на тебе жениться, но ты ведь достаточно умна, чтобы понять невозможность этого.

Она не отвечала. От боли у нее перехватило горло, она не понимала, то ли это из-за охватившего душу горя, то ли из-за яростного гнева.

– Я знал, что ты поймешь, Лилит. К нашему обоюдному несчастью, ты родилась не в усадьбе. Если нужно, мы Аманде могли бы все объяснить, но, возможно, это было бы неразумно. Понимаешь, Аманда нуждается в защите. Ей нельзя оставаться в том доме. Но куда ей идти? К себе я взять ее не могу. Я много думал об этом, выход один. Лилит, почему ты молчишь? В чем дело?

Она резко привстала, сжав кулачки и прижав их к груди, как будто помогая таким образом удерживать в себе неистовое возбуждение.

– Я недостаточно хороша для того, чтобы жениться на мне, – сказала она. – В таком случае мне кажется, что я недостаточно хороша для того, чтобы находиться здесь.

– Лилит, – продолжал он убеждать, – не глупи, это тебе не идет. Ты ведь все понимаешь. Жаль, но мы ничего не можем сделать. Мы вынуждены подчиниться условностям. Представь себя здесь... в качестве моей жены. Это же просто немыслимо.

– Почему? – закричала она. – Почему?

– Почему? О, едва ли ты хочешь, чтобы я вдавался в подробности Я бы хотел иметь возможность прямо сейчас уехать с тобой... на какой-нибудь необитаемый остров.

– Да, – прервала она его сердито. – Для необитаемого острова я бы сгодилась, верно... как я сгодилась для морвалского леса? Только здесь я не к месту.

Он обнял ее за плечи и заставил лечь.

– Лилит, тише. Кто-нибудь может тебя услышать.

Тут она начала тихонько смеяться, но было темно и он не видел, что по щекам ее катились слезы.

* * *

Уладив дело с Лилит, Фрит решился говорить с Амандой.

Это было во время чаепития, когда она зашла повидать Наполеона. Он был доволен собой, полагая, что прекрасно все уладил. Аманда будет для него именно такой женой, какая нужна, – сговорчивой, добродушной и благодарной ему за то, что он вернет девушку в привычную для нее жизнь. Прекрасная жена, кроткая, очаровательная и нетребовательная. А Лилит будет прекрасной любовницей. Он считал, что имеет основание гордиться тем, как справился с деликатным предложением.

– Аманда, – начал он, – я хочу поговорить с тобой о будущем.

– Знаешь, Фрит, сказать по правде, у меня тоже была такая мысль. Думаю, ты мог бы мне помочь.

Он слушал слегка самодовольно, не торопясь делать свое предложение, напоминая ласкового родителя, готовившегося преподнести в подарок на Рождество роскошную куклу тогда когда ее уже не ждали.

– Я часто думаю о мисс Робинсон. Я могла бы делать то, что делала она. Я подумала, что если бы я учила детей или стала бы компаньонкой... чтобы читать кому-нибудь, например, инвалиду... Что-нибудь такое. Я бы для этого подошла. Мне ясно, что я не могу вечно шить сорочки, и с Лилит мне бы не хотелось расставаться. Она чудесная. Только теперь я понимаю, какая чудесная. И иногда я думаю – может быть, несколько самоуверенно, – что, хотя я и нуждаюсь в ней, я ей тоже немного нужна.