— Да ты звезда! — сказал я Лёке Ж.
— А то! — гордо парировала она, небрежно открыла дверцу и вышла.
Первым звезду приветствовал Джованни. Он бросился к Лёке Ж., отдал ей цветы и диск — его группа все-таки записала сингл с ее участием, как он и обещал. Затем цветы Лёке Ж. вручили Франческо и Паоло. Следом подошел Гарик, который преподнес Лёке Ж. букет, опустился на колено и стал умолять о пощаде.
Антонио отдал мне багаж, пожал руку, подошел к Лёке Ж., поцеловал ее и укатил.
Наступила очередь Романо. Он присоединил свой букет к остальным и спросил Лёку Ж.:
— Что ты сказала папе? Я думал, меня выгонят, а меня повысили!
— Поздравляю, — улыбнулась Лёка Ж., — но я ничего особенного не говорила. Просто передала привет.
— От кого? — удивился Романо.
— От Бога, — ответила Лёка Ж. и чмокнула Романо в щеку.
После чего добавила к моему багажу охапку роз и налегке пошла в аэропорт, бросив на ходу:
— Чао пер тутти!
— Чао, Лёка! Ариведерчи! — ответил мужской хор.
Я потащился следом, на ходу теряя и поднимая цветы. Лёку Ж. я настиг, когда она уже встала в очередь к стойке регистрации.
— Знаешь, Лёка, хочу тебе кое-что сказать… — начал я с угрозой.
— Не надо, — перебила она и посмотрела на меня счастливыми глазами. — Всё хорошо. Пусть так и останется.
Рейс в Петербург задержался на 18 часов — все из-за того же наплыва желающих покинуть Вечный город. Так что весь день нам пришлось провести в здании аэропорта. Но Лёка Ж. не скучала. Она посетила «Дьюти-фри» и все остальные магазины, которые находились в послетаможенной зоне, по пути раздаривая розы продавщицам и обслуживающему персоналу.
Мы покинули Рим глубокой ночью. Лёка Ж. извлекла из упаковки новый «Клиник холидей», дала мне понюхать, блаженно понюхала сама, откинулась на спинку и стала глядеть в иллюминатор.
— Арриведерчи, Рома, — сказала она с легкой грустью и неожиданно подскочила. — Ой! Смотри, что это там за красивые красные облачка? — Лёка Ж. показала на зловещие багряные тучи над горизонтом.
— Закат, наверное, — предположил я, чтобы не пугать ее.
— Какой закат! — воскликнула Лёка Ж. — Ночь на дворе…
Она вызвала стюардессу и потребовала объяснений. Стюардесса любезно сообщила, что красные облачка — это извержение Этны. Но никаких причин для беспокойства нет — над вулканом мы не полетим.
— Это я виновата! — вдруг сказала Лёка Ж. — Я же обещала нашему Кренделю припасть к лаве, а так этого и не сделала. Вот вулкан и извергся.
— Невероятно! — восхитился я. — Ты даже улететь по-человечески не можешь. Если не землетрясение, так извержение вулкана вызовешь… Если про такое написать, ведь не поверит никто!
Лёка Ж. задумалась, взяла у меня самоучитель-путеводитель, нашла в нем чистую страницу, что-то быстро начеркала и дала мне прочитать:
Эта история может показаться невероятной. Честно говоря, даже я теперь задумываюсь: была ли она на самом деле или просто привиделась… Одно несомненно — ничего этого не случилось, если бы…
— Угадай, что это, — сказала Лёка Ж.
— Понятия не имею. Признание алкоголика?
— Какой ты глупый! Это отличное начало для книги, — снисходительно объяснила Лёка Ж. — Обо мне и Вечном городе.
25 апреля — 12 мая 2011 г.
