Страсти по Софии - [7]
Недели не прошло, как прибыл из Рима палач священной консистории с предписанием немедленно казнить колдунью Лючию, покушавшуюся на жизнь несравненной Софии Аламанти за подписью самого кардинала Марциано, известного на весь мир дьяволоборца и воистину святого человека. Палача отвели в подземелье, где его взору предстало полубезумное, изможденное существо, висящее на вбитых в стену цепях, беспрерывно повторяющее, что оно — слуга Вельзевула, желает очистить тело и душу свою огнем, чтобы не попасть в Геену огненную. Когда же существо это отковали от кандалов и поволокли наружу, чтобы там палач принял решение: действительно ли сжечь ведьму или отрубить ей голову? — Лючия, ощутив удар солнечного луча в лицо, закричала от боли и, вытянувшись струной, испустила дух. О чем и сообщил мне опечаленный несостоявшейся казнью палач.
— Зря проехал, синьора, — признался он на мой вопрос отчего он такой грустный. — Теперь мне не заплатят.
Я велела мажордому дать палачу половину золотого дуката — цену шестидесяти казней.
— За то, что ты запоздал с приездом, — объяснила потрясенному моей щедростью слуге дьяволоборца. — Душа ее попадет в ад, а мои руки остались чисты.
Слова мои были, конечно, услышаны, и разнесены по всей Италии едва ли не в тот же день: несравненная София в бесконечной милости своей посочувствовала покушающейся на ее жизнь злодейке. Просто удивительно, как порой людская молва переиначивает не только слова, сказанные нами, но даже самый смысл служения палача святой консистории. По законам святой инквизиции за слова мои меня же следовало сжечь за сочувствие к еретичке, но сам факт, что их произнесла графиня Аламанти, облекло эти слова в броню святости.
Господи! Что за глупое существо ты сотворил — человека?
Только отправив палача домой и нагрузив его телегу каплунами да окороками, предназначенными в дар кардиналу Марциано, я пришла к решению, что все основные дела в замке мною сделаны, пора идти в лес и поговорить с его хозяином о том, что мне делать дальше. В конце концов, когда я победила волчицу в схватке один на один, он был рядом и не помог мне, но потом дал защиту и совет, а теперь, когда я победила врага в сотни и тысячи раз сильнее волчицы, я имею право этого совета у него потребовать. Пусть только скажет, что мне делать с подземным ходом со двора Луиджо. Защиты мне не надо, я и так всесильна.
Но Лесной царь встретил меня на опушке и, молча кивнув, пошел в глубь леса в сторону от направления, ведущего к Волчьему логову, чем сразу меня огорошил, заставив забыть о том, зачем я ушла из замка, и думать о том, куда это ведет меня Лесной царь. Так с мыслями этими, не нужными в общем-то, и достигли мы того самого места в глубине леса, где на краю поляны росли огромные платан и бук, а в тени их прятались привидения моего замка в таком числе, в каком я раньше их и не видела. Все они ссорились, вопили, жаловались на свою бездомность и скулили по поводу того, что найти дорогу назад не могут, а прятаться в тени деревьев под угрозой попасть в свет солнца и растаять они долго не в состоянии.
Мое появление вызвало бурный восторг у всех привидений, который тут же перешел в свару по поводу того, возьму я их с собой назад в замок или только укажу им дорогу. Ибо если привидение самовольно покинуло место своего обитания, то оно совершило измену ему и может быть изгнано из дома. Для существ, пробывших в замке Аламанти столетия, подобный приговор мог оказаться равносильным казни, причем, как правило, второй, ибо многие — ох, как много их! — превратились в привидения после того, как их именно казнили. Все эти сведения, а также тысячи других, обрушились мне в уши сразу после того, как восторг по поводу моего появления улегся, и стало ясно, что я пришла сюда не за ними, а по своим делам.
— Хватит галдеть! — крикнула тогда я. — Возьму с собой всех, кто хочет. А кто решит остаться в лесу, пусть остается.
Тогда-то раздался рев восторга, который не смогли перекричать даже находящиеся здесь гоблины и дриады, которым столь шумное соседство, по-видимому, изрядно надоело, и они были рады избавиться от привидений любым путем, пусть даже потерей части крон деревьев, чтобы на тех попали лучи солнца. Словом, мое согласие забрать с собой в замок привидения настолько порадовало лесных жителей, что они стали смотреть в мою сторону с благожелательным интересом, не решаясь со мной заговорить только потому, что меня привел сюда сам Лесной царь.
Дядюшка Никколо от восторга и на правах моего старого друга начал пороть чушь про то, как страшно было ему при виде облака, пожирающего привидения, хотя, как тут же оказалось, он его вовсе не видел, а лишь услышал о нем, — и в результате Лесной царь отгородил меня от всей этой орущей братии дабы поговорить со мной о том, что было важно ему, а я совсем забыла о том, зачем пришла сюда, и не спросила, что мне делать с подземным ходом, прокопанным Игнатио по поручению Луиджо.
Что ж, придется принимать решение самой…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
София и хлопоты по хозяйству
— К вашим услугам, синьора… — смиренно произнес Луиджо, входя в трапезную, где я, сидя спиной к занавешенному черным крепом зеркалу вечности, сидела за столом, ела печеную говядину и запивала ее красным вином.
«…Граф отпустил мою руку — и в этой тьме словно пропал. Я больше не чувствовала ни дыхания его, ни присутствия, не видела ничего, кроме темного и разом сократившегося пространства, в котором жили лишь мой собственный страх да густая липкость стен. О потные камни мне приходилось касаться, чтобы не потерять себя в пространстве и не упасть… И я сделала шаг вперед и вниз. Первая ступень…».
Участники «черной мессы», свидетельницей деятельности которой была София во Флоренции, ищут ее по всей Европе, чтобы уничтожить. Графиня, родив Анжелику, вынуждена оставить ее на руках маркизы де Сен-Си, а сама отправляется в Париж, где прошли лучшие годы ее молодости и любви к основателю королевского дома Бурбонов Анри Четвертому и где еще живы люди, на которых она могла бы положиться. Но судьбе было угодно столкнуть ее со шпионами своих врагов в столице Франции и найти новых друзей: д'Атоса, д'Арамица, д'Артаньяна и Порто – прототипов знаменитого романа А.
Как может древний артефакт влиять на историю не только отдельных людей, но и государства? Почему Гитлер и его окружение очень сильно хотели вернуть Янтарную комнату в Германию? Почему янтарь стал предметом пристального изучения такой самой таинственной немецкой организации как «Аненербе»? И наконец, куда делась Янтарная комната после окончания войны? Ответы на все эти и другие вопросы вы найдете в третьей книге романа «Багаж императора».
Рассказ о нелёгкой судьбе двух девушек-гладиаторов, близких подруг в жизни и одновременно жестоких соперниц на арене. Содержит нецензурную брань.
Злые люди похитили девчонку, повезли в неволю. Она сбежала, но что есть свобода, когда за тобой охотятся волхвы, ведуньи и заморские дипломаты, плетущие интриги против Руси-матушки? Это не исторический роман в классическом его понимании. Я обозначил бы его как сказку с элементами детектива, некую смесь прошлого, настоящего, легендарного и никогда не существовавшего. Здесь есть всё: любовь к женщине, к своей земле, интриги, сражения, торжество зла и тяжёлая рука добра. Не всё не сочетаемое не сочетается, поэтому не спешите проходить мимо, может быть, этот роман то, что вы искали всю жизнь.
Моя родословная. Лет двадцать назад сын спросил: "А как я появился?". "Ты сам или в масштабах истории?". "В масштабах истории". Как он сам появился и появляются другие люди, он знал лет с четырёх. Однажды, отведя в сторонку нянечку младшей группы детского сада, объяснил ей, как дети на свет появляются. Нянечка была в шоке до вечера. Но рассказывать детям, что их нашли в капусте перестала. Вот появилось время и я написал. А может быть, всё так и было?
В сборник вошли два рассказа: "Борьба за огонь" и "Последний полёт". Первый рассказ – эпизод из жизни времён каменного века. Далёкий каменный век – трудный период становления человечества. Как зверь хомо стал сапиенсом? Как он выжил и как стал разумным? Разве достаточно было просто выжить? Надо было стать не просто разумным, но и гуманным! Первые слабые ростки гуманизма проросли именно тогда – в каменном веке. Герой рассказа "Борьба за огонь" доказывает это своим поступком. Он дал огонь соплеменникам. Он не позволил использовать свой дар во зло.
Эта история о земледельце Каине, который убил своего младшего брата Авеля, что являлся пастухом. И за это братоубийство Бог проклял его. Тем не менее, о такой важной личности Ветхого Завета почти ничего не написано. Да и в остальном, кроме того, что перечислено в Библии, о нём никто наверняка не может знать, ведь все другие источники имеют весьма сомнительное происхождение. Потому эта история всего лишь взгляд на ситуацию с домыслом каких-либо происшествий, что вполне имели вероятность состояться. Нельзя брать её за истину, ведь это только наиболее подходящий вариант произошедших событий.
Элайя, молодая жрица таинственного культа, послана на поиски всесильного Магического кристалла. Но хрупкой девушке явно не под силу в одиночку преодолеть бесконечные опасности трудных поисков. На помощь Элайе приходит Тирен – бесстрашный воитель, герой, безвинно осужденный на вечное заключение… И сколько бы ни пыталась молодая жрица видеть в Тирене лишь могучее оружие, оберегающее ее в пути, воин был мужчиной, способным и на пылкую страсть, и на бесконечную нежность…
«…Период, когда всё в жизни кажется прекрасным, начался у Ани в 18… И продолжается уже почти семь лет. Раз в месяц он прерывается на один день.Это день, когда Аня звонит родителям…Двадцатипятилетней Ане временами хочется пройтись босиком по широким перилам моста над рекой. Наверное, она когда-нибудь это сделает — ночью, пока никто не видит, балансируя и замирая от чувства опасности…».
Брейс, мужественный и дерзкий воин, заточен в темницу. Неожиданно приходит спасение – в лице таинственной красавицы Мариссы. Девушка терпеливо ухаживает за раненым Брейсом – и постепенно, сама того не желая, покоряет его суровое сердце. Увы, влюбленный воин и не подозревает, что он – всего лишь ставка в чужой игре, жертва, ценой которой будет куплена чужая свобода…
«…И они снова стали жить вместе с Игорем. Яна просто не могла нарадоваться, что судьба вернула ей любимого мужа. Она забыла, что такое ревность и страдания, связанные с этим невыносимым чувством. Жизнь ее теперь протекала счастливо… Разлука невероятно освежила их чувства…».