Страсти по Лейбовицу - [87]
— Мышей больше нет, — заверил его аббат.
— А что значит эта маленькая кнопка?
— Не трогай! — завопил аббат Зерчи, увидев, что его секретарь с любопытством протянул руку к одному из дюжины тумблеров на панели. Контрольное управление скрывалось в небольшой аккуратной коробке, крышку которой аббат снял, несмотря на грозное предупреждение: «ТОЛЬКО В ЗАВОДСКИХ УСЛОВИЯХ».
— Ты не притрагивался к ней? — спросил он, направляясь к Патрику.
— Я вроде бы пошевелил ее немного, но, кажется, она вернулась на свое место.
Зерчи показал ему предупреждение на крышке коробки.
— Ох, — сказал Пат; и они посмотрели друг на друга.
— Она же имеет отношение главным образом к пунктуации, не так ли, досточтимый отец?
— И к ней, и к заглавным буквам, и к некоторым неприличным выражениям.
Полные почтительного молчания, они воззрились на все штучки, дрючки и закорючки.
— Слышал ли ты о преподобном Френсисе из Юты? — наконец спросил его аббат.
— Этого имени я не припомню, господин мой. А в чем дело?
— Просто я надеюсь, что сейчас он молится за нас, хотя не уверен, что он был канонизирован. Слушай, давай-ка немного повернем эту-как-ее.
— Брат Иешуа вроде был каким-то инженером. Я забыл, где именно. Но он был в космосе. Они должны немного разбираться в компьютерах.
— Я уже вызывал его. Он боится притрагиваться. Может, надо вот здесь…
Патрик скользнул в сторону.
— Если вы извините меня, милорд, я…
Зерчи взглянул на своего перепуганного секретаря.
— О, вы, маловерные! — сказал он, не обращая внимания на еще одно указание: «ТОЛЬКО В ЗАВОДСКИХ УСЛОВИЯХ».
— Мне показалось, что кто-то пришел.
— И прежде чем трижды пропоет петух… кстати, ты же трогал эту первую кнопку, не так ли?
Патрик замялся.
— Но крышка была снята, и я…
— Иди, презренный. Прочь, прочь, прежде чем я не решил, что тут твоя вина.
Снова оставшись один, Зерчи поставил вылетающий предохранитель, сел за свой стол и, пробормотав краткую молитву святому Лейбовицу (который в это столетие обрел куда более широкую популярность, как покровитель и святой электриков, чем когда-то в роли основателя Альбертианского ордена святого Лейбовица), щелкнул тумблером. Раздались шипящие и булькающие звуки, но ничего не произошло. Он слышал только легкое пощелкивание реле и гудение микродвигателей, набиравших скорость. Он засопел. Озоном и не пахло. Наконец он открыл глаза. Даже индикаторы на контрольной панели его письменного стола горели как обычно. Вот уж действительно, «ВСКРЫВАТЬ ТОЛЬКО В ЗАВОДСКИХ УСЛОВИЯХ»!
Несколько успокоившись, он нажал клавишу «РАДИОГРАММЫ», повернул селектор на «ЗАПИСЬ С ГОЛОСА», перевел переводчика на «ЮГО-ЗАПАДНЫЙ-АППАЛАЧСКИЙ», поставил ручку записи в положение «ГОТОВО», пододвинул к себе микрофон и начал диктовать:
«Срочно! Его Высокодосточтимому Преосвященству, сиру Эрику, кардиналу Хоффштратту, Апостолическому Местоблюстителю, Священнослужителю Внеземных Территорий, главе Святой Конгрегации Пропаганды, Ватикан, Новый Рим…
Ваше Досточтимое Преосвященство! Учитывая напряжение, растущее в мире за последнее время, опасения нового международного кризиса, а также сообщения о тайной гонке ядерных вооружений, мы сочли бы большой честью, если бы Ваше Преосвященство сочло возможным дать совет о нынешнем статусе известных планов, поскольку повсюду царит состояние неопределенности. Я хотел бы напомнить о словах в булле папы Селестина Восьмого, да будет благословенна его память, данной по поводу Празднования Святой Девы в год от рождения Господа нашего 2735 и начинающейся со слов… — он сделал паузу, чтобы найти бумагу на своем столе, — «Ab hac planeta novitatis aliquos filios Ecclesiae usque ad planetas solum alienorum iam abisse et numquam redituros esse intelligimus…»[46] Напомню также документ от 3749 года «Quo peregrinatur grex, pastor secum»[47], разрешающий продажу острова и… некоторых средств передвижения. Затем обращусь к «Casus belli nunc remoto»[48] покойного папы Павла от 3756 года и к корреспонденции между Святым Отцом и моим предшественником, которая завершилась указанием в наш адрес приостановить работу над планом «Quo peregrinatur» до той поры, пока Ваше Преосвященство не даст нам указаний относительно его судьбы. Мы продолжаем пребывать в постоянной готовности к продолжению работы над планом «Quo peregrinatur», и, если с вашей стороны будет выражено желание довести его до конца, нам потребуется примерно шесть недель…».
Пока аббат диктовал, этот Отвратительный Самописец всего лишь фиксировал его голос и переводил звучащие слова в фонемы, закодированные на ленте. Закончив диктовать, аббат переключился на «АНАЛИЗ» и нажал на кнопку с надписью «ВЫДАЧА ТЕКСТА». Мигнувшая лампочка просигнализировала о готовности. И машина приступила к работе.
Тем временем Зерчи изучал лежащие перед ним документы.
Прозвучал звонок. Лампа, сигнализировавшая о готовности, мигнула и погасла. Наступило молчание. Бегло бросив встревоженный взгляд на крышку с надписью «ВСКРЫВАТЬ ТОЛЬКО И ЗАВОДСКИХ УСЛОВИЯХ», аббат закрыл глаза и нажал кнопку с надписью «ТЕКСТ».
Чат-чат-чат-пип-пип… поп-так-поп, — затарахтела автоматическая пишущая машинка, выдавая, как он надеялся, текст радиограммы. Он с надеждой прислушался к стуку клавиш. Четкий ритм их показался ему достаточно убедительным. Он попытался уловить в нем звуки аппалачского диалекта и, послушав некоторое время, пришел к выводу, что тут в самом деле слышен ритм аппалачского языка. Он открыл глаза. Робот-стенографист, примостившийся в другом конце комнаты, был неустанно занят работой. Выйдя из-за стола, он подошел посмотреть, что у него получается. С предельной тщательностью Омерзительный Самописец писал аппалачский вариант его текста:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На I стр. обложки рисунок П. Дзядушинского и Т. Егоровой к повести В. Мельникова «Крылатый лабиринт».На II стр. обложки рисунок Ю. Иванова к повести А. Сербы «Соната моря».На III и IV стр. обложки рисунки Р. Авотина к рассказу Уолтера М. Миллера-младшего «Я тебя создал».
После ядерной войны цивилизация отброшена на много веков назад. Суровые земли, на которых сложно вырастить какой-либо урожай. Суровые люди, с ненавистью относящиеся ко всему новому и непонятному, и хуже всего –◦к ученым, носителям знания,◦–◦потому что именно они, по общему мнению, довели мир до катастрофы.Насельники аббатства, расположенного в пустыне на юго-западе США, в течение веков ведут кропотливую работу, собирая по крохам и обрывкам все доступные знания –◦книги, записи, устные предания. Когда-нибудь эта титаническая работа возродит цивилизацию.Но стоит ли возрождать канувший в лету мир?Что, если любое знание таит в себе роковые ошибки, неизбежно ведущие человечество к гибели?
Автоматический боевой комплекс с искусственным интеллектом был запрограммирован и поставлен охранять важный объект на Луне...
Мир изменился. Изменились и люди. Только люди ли они теперь? Сможет ли человек принять это новое племя и стать одним из них?
Уолтер Миллер-младший (1922–1996) написал три десятка повестей и рассказов — и всего-навсего ОДИН роман. Однако именно этот роман — «СТРАСТИ ПО ЛЕЙБОВИЦУ» — навеки внес его имя в «золотой фонд» мировой фантастики.Роман этот, «Страсти по Лейбовицу», удостоенный премии «Хьюго» за 1960 г., вошел в историю научной фантастики XX в. как книга не просто великая, но — ЗНАКОВАЯ, стоящая в одном ряду с «Дюной» Фрэнка Герберта, «Левой рукой тьмы» Урсулы Ле Гуин и «Чужим в чужой земле» Роберта Хайнлайна, — и стал первым и единственным крупным произведением, которое Миллер успел завершить при жизни.
Сборник повестей фантастов, прочно утвердившихся на «подмостках жанра» в последние годы, посвящен теме духовного кризиса в обществе в котором царствует технократическое мышление.
У него было много имён… Когда-то он жил на Земле и любил ходить под парусом по морю — настоящему, ещё там, на Земле. Сейчас он одиноко живёт на морском берегу Матери-Хины и смотрит на звёзды. Ему никто не нужен, он никогда не ждёт гостей. Но гости всё же приходят… Третье место на конкурсе «Колфан-27».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![[Мистер Рокфеллер и Библия]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Постепенно путешествия во времени в прошлое стали обыденностью и многих, в том числе и Хормака, они уже не удовлетворяли. Хотелось чего-то необычного, неповторимого, рискованного…
Муж и жена путешествуют на машине, как советовали врачи, чтобы вылечить жену от помешательства. По дороге попадается гостиница «Механическая Голгофа», хозяин которой долго не соглашается их пустить. Им кажется, что в гостинице есть еще кто-то, но хозяин уверяет, что это не так…
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.
Майлз Форкосиган – сын высокопоставленного сановника при дворе императора планеты Барраяр – один из самых известных героев американской фантастики 80-90-х годов. Его приключениями зачитываются миллионы читателей во всем мире. Сборник повестей «Границы бесконечности» – настоящий подарок любителям фантастики.
...Далекое будущее. Здесь мирно и дружно сосуществуют ДЕСЯТКИ разумных рас.Здесь человечество, расселившееся по всей Солнечной системе, превратило Землю в «гетто для отбросов общества».Здесь давно уже не происходило ПРАКТИЧЕСКИ НИЧЕГО.А теперь... теперь случается что-то ОЧЕНЬ СТРАННОЕ. То ли — череда несчастных случаев, то ли — череда совершенно невероятных преступлений, то ли — попросту последствия вмешательства НОВОГО, совсем уж «чужого» разума. Но тогда — КАКОГО разума?
Говорят, что за достижением вершины неизбежно следует падение с нее. Пауль Атрейдес, известный также как Муад'Диб, лидер фрименов, их мессия, конечный продукт евгенической программы ордена Бене Гессерит — Квисатц Хадерах, Император всей известной Вселенной, обладающий пророческим даром, достиг своей вершины. Он возглавил Джихад — ужасную войну, которая должна была истребить всех, кто желал повернуть время вспять — низвергнуть Атрейдесов и восстановить старый порядок, разделив огромные богатства между отдельными группировками.