Страсти Евы - [3]
Заведения быстрого обслуживания в квартале позакрывались час тому назад, но, шатаясь по сиротливым закоулкам в поисках пропитания, я набредаю на ларек «24 часа» у автобусной остановки. По закону жанра на скамейке заливаются дешевым пойлом одутловатые алкаши с завышенным уровнем тестостерона. Их похабные позывные я предусмотрительно игнорирую и, не обременяя себя трудностями выбора ассортимента, оплачиваю пару блинчиков с лососем.
На обратном пути я то и дело оглядываюсь с опаской назад в непроглядную темноту подворотен, выхватывая из хмурых очертаний спящего квартала призрачные шорохи. Со всех сторон меня провожают безжизненные взгляды манекенов в витринах бутиков и пластмассовые зазывалы перед пабами. За пешеходным переходом вдали вырисовывается очертания края дома на перекрестке со знакомым «наскальным Апокалипсисом», но вместо радости у меня на душе потихоньку начинают скрести кошки − очень похожие на тех, что роются в зловонных мусорных баках и чьи одинокие мяукающие стоны напоминают жалобный плач брошенных детей.
С приходом темноты Виртуоз Перипетий Злой Рок делит мир на охотников и жертв!
Дабы утром не засветиться на первых полосах криминальной хроники, я ретиво срываюсь на бег и без оглядки добегаю до подъезда. У парадной двери меня поджидает пренеприятнейшее известие − консьерж запер жилище на ночь. Сию же секунду я вызываю его по домофону, уже потом я позволяю себе отдышаться и протереть рукавом ветровки запотевшие очки.
Проходит целая вечность, но внутри подъезда царит тишина морга. Что самое досадное, электрический свет за спиной дрожит и резко гаснет. Мои бедненькие мышцы инстинктивно дубеют, а яремная вена в паническом бешенстве бьет сигнал тревоги. За те доли секунды, пока я поворачиваю голову, я теряю полжизни, но в конце со свистом облегчения выдыхаю. В ближайшем радиусе ни души. Всего-навсего произошел перепад напряжения, и из-за него на крыше близстоящего дома погасла часть слов на баннере Корпорации. Мой расплывчатый взор рассеивается по сбившимся в кучу неразборчивым буквам, но, когда очки возвращаются на законное место, набор слов производит убийственный эффект.
Слоган «СКАЖИ БОЛИ „НЕТ“ И НАБЕРИ НОМЕР СПАСЕНИЯ» выглядит слоганом «НЕТ СПАСЕНИЯ».
Я проглатываю тошнотворную слюну, мое самообладание дает трещину, но в этот момент щелкает электромагнитный замок на входной двери.
− Спасение есть! − в голос восклицаю я, залетая в подъезд со спринтерской скоростью.
Вся на нервах, я скорым шагом иду к лифту, задаваясь вопросом: «Кто впустил меня, если консьержа на месте нет?» Я захожу в открытую кабину лифта и нажимаю кнопку шестого этажа. Титановые двери начинают плавно закрываться, как вдруг…
− С-стоп! − раздается сипато-шепелявый голос снаружи, от которого мое сердце камнем ухает вниз.
Лихо просунутый меж дверей байкерский сапог со шпорами останавливает процесс. Створки лифта раскрывают квадратного бугая в надвинутой на глаза кепке с пиратским черепом и зажатой в золотых коронках тлеющей папиросой. Громила сотрясает платформу своим весом. Двери за ним закрываются. Воздух в замкнутом пространстве резко сгущается. И кабина в гробовом молчании стартует вверх…
Не шевелясь и не моргая, я смотрю на загорающиеся по возрастанию неоновые цифры, убеждая себя в том, что просто-напросто не заметила, как бугай вошел в подъезд. А кабина все поднимается и поднимется ввысь, пока не останавливается на шестом этаже вместе с моей мертвяще страшной мыслью − он так и не нажал ни на одну из семи кнопок. Со скоропостижно заработанной клаустрофобией я покидаю лифт, и душа уходит в пятки − бугай выходит следом.
Маньяк!
Мое сердце бьется в ритме отбойного молотка. Идя по паласу длинного п-образного коридора, я чувствую его шаги у себя за спиной: тяжелые, но тихие и в такт с моим медленным настороженным шагом. Пот градом стекает за шиворот моей ветровки. Громила позади не притормаживает, темп не сбавляет. Номера на табличках квартир растут быстрее, чем секунды на часах, приближая скорый конец. Шансы на спасение убывают так же стремительно. Возможен единственный вариант − следующая дверь, потому что за ней идет дверь в мою квартиру − последняя дверь. Сжимая в дрожащих пальцах ключ, я лихорадочно соображаю, как поступить при наихудшем раскладе, но тут… хлопает соседняя дверь под мой истошный вопль.
Сосед!
Меня пробирает истеричный смех, с души прямо камень сваливается. Остатки моей глупости смывает горячий душ. Под сводку новостей на кабельном телеканале я перекусываю добытыми «кровью и потом» блинчиками с лососем (которые, если честно, теперь в горло лезут с трудом) и погружаюсь в сонное царство, что называется, без задних ног.
Постепенно ночное марево рассеивается. Тонкую пелену, отделяющую мир сновидений от утренней реальности, прорывают звуки будильника на моем смартфоне «Самсунг». Резвый ветерок пробирается сквозь полуоткрытые окна, принося с собой аромат ритма проснувшегося города. В свежести пасмурного утра чувствуется какая-то непостижимая энергия, так и шепчущая о городских былинах и фольклоре русского народа.
«Воронцова, твои каникулы начинаются!» − лениво потягиваюсь я, свешивая ноги с кровати.
Давайте начистоту — кому нравится делать то, что не хочешь? Никому не нравится. Кому нравится идти туда, где уже пропадали люди до тебя? Никому не нравится. Кому нравится иметь при этом под боком команду психопатов, самоубийц и преступников, зачастую в одном лице? Ну вы поняли… А кому нравится при этом понимать, что агонизирующий мир вокруг есть результат четырех глобальных всемирных проектов? И при этом знать, что ваша команда — это пятый проект…
Его имя Адам Фрост, но в своём мире он был известен как Арлекин. Наёмник, который потерял свой отряд. Человек, желавший смерти и тот, кто привык дарить её другим. Но даже умерев, он не обрёл покоя и воссоединения со своим отрядом. Ведь у Смерти были свои планы на его судьбу. И именно из-за этих планов он оказался в теле мелкого пацана, не обладавшего даром «Владеющего» и являющегося отбросом собственного рода. Фигуры выставлены на доску и их хозяева сделали свои ходы! Да начнётся игра!
Армия людей взята в осаду в крепости тысячи фонтанов. Войска народов драйтлов готовы сделать выбор. Максуд и Сандрин сделают все возможное, чтобы собрать под своими знаменами силу, которая сможет противостоять амалионам. Новые драйтлы, новые способности, вражеские Творящие, алхимисты… Это сражение обещает стать поворотной точкой в неравной борьбе за господство. Абсолютный, который рождается один на целую эпоху, ненавидит Творящих. Но только он сможет разгадать тайну семи мечей. Будет ли он сражаться рядом с Максудом или против него?
Армия людей взята в осаду в крепости тысячи фонтанов. Войска народов драйтлов готовы сделать выбор. Максуд и Сандрин сделают все возможное, чтобы собрать под своими знаменами силу, которая сможет противостоять амалионам. Новые драйтлы, новые способности, вражеские Творящие, алхимисты… Это сражение обещает стать поворотной точкой в неравной борьбе за господство. Абсолютный, который рождается один на целую эпоху, ненавидит Творящих. Но только он сможет разгадать тайну семи мечей. Будет ли он сражаться рядом с Максудом или против него?
Наши поступки никогда не проходят просто так. И вот Мироходец Макс, поддавшись на уговоры своего друга, кота-демона Сола, решает помочь молодой соседке-ведьмочке найти её наставника. Простой поход в соседний мир неожиданно превращается в безумную гонку по мирам, наперегонки с рушащейся сетью древних порталов. А в преследователях у нашего героя оказывается коллективный разум желающий поквитаться со своим давним врагом, которому, так случайно Макс, с подачи своей старой знакомой, решился помочь. Вторая книга серии Мироходец, показывает новых обитателей этой вселенной.
Сумасшедший за твоим столом, что может быть хуже? Только эти высокомерные Творящие, которые мнят себя выше всех остальных. И не важно, что благодаря своим талантам, так оно, по сути, и есть. Они — дыхание войны. Они и есть сама война. Но даже им придется не сладко, столкнувшись с угрозой, исходящей от чудовищ из древних мифов. Страшные, давно позабытые звери существуют на самом деле. Амалионы, луксоры, гравалионы… Жуткие твари долго ждали своего часа. И он настал. Огромное войско генерала оказалось заперто в городе.