Страсть за кадром - [9]

Не отрывая глаз от двери, Бретт ждала в уютном небольшом кафе-мороженое отеля «Сент-Морис» в Сентрал-парке. Она разглядывала карнавал чучел львов, кроликов, медведей и других безделиц, установленных на окнах, теребя пальцами ювелирный зверинец на запястье. До сегодняшнего дня она никогда не надевала подарки деда.

— Думаешь, он придет? — волнуясь, спросила Бретт.

— Дорогая, он будет здесь, — старалась успокоить племянницу Лилиан. — Ты не должна так волноваться.

— Да, но ты тоже волнуешься. Все утро ты курила одну сигарету за другой.

Лилиан отняла свою руку от сигаретницы и успокаивающе погладила Бретт.

— Все будет хорошо, Бретт. Вот увидишь. Свен проскользнул через запасной выход отеля. Он появился совсем незаметно, без предупреждения.

— Здравствуй, Лилиан. — Его глаза устремились на Бретт. — Господи, она похожа на Ингрид как две капли воды!

Он не был готов, что его единственная внучка и его жена, которую он так любил и потерял в тот день, когда она родила ему единственного ребенка, так похожи.

Бретт, борясь с мрачным предчувствием и нервозностью, поднялась и осторожно посмотрела на него. Свен выглядел самым высоким и самым широким, кого она когда-либо видела. Он стоял как гора, светло-пепельные волосы были словно слегка припорошены снегом. Его присутствие, подавляющее, магнетическое, вызывало трепет и благоговейный страх, будто она подошла очень близко к перилам высокого балкона.

— Да, Свен, — согласилась Лилиан. С некоторой томностью она обратилась к своей внучатой племяннице.

— Бретт, это твой дедушка.

— Здравствуйте, сэр.

Бретт посмотрела ему прямо в глаза, светло-голубые и поразительно прозрачные. Его взгляд был холодным и пронизывающим. Бретт показалось, что он видит все и, как объектив ее фотоаппарата, схватывает все, что появляется в данный момент.

Она захотела дотронуться до него, чтобы удостовериться, что он реальный, и так и не смогла заставить себя обнять и поцеловать его. Она протянула ему руку, и он медленно слегка сжал ее в своей: удивила холодность его ладони.

Свен кивнул в ответ, сел, продолжая разговор с Лилиан.

— Те фотографии, что ты мне прислала, только намекали на сходство.

Его голос, баритон, был без следа шведского акцента, который ожидала услышать Бретт, и казался ей эхом, раздающимся издалека. Его темно-коричневый костюм-тройка подчеркивал его громоздкость посреди красивого легкомыслия кафе. Золотые часы на цепочке были его единственным украшением.

Галстук в тон костюму был аккуратно завязан под крахмальным воротником рубашки. Бретт не могла знать, что вот уже сорок лет он одевался так каждый день. Только иногда его шляпа и костюм были черного цвета.

Бретт решила удостовериться:

— Я на самом деле похожа на свою бабушку?

Голосом, казавшимся почти сонным, Свен задумчиво сказал:

— Да, ты очень красивая девочка — как моя Ингрид. У тебя ее лицо, ее прекрасные волосы… — Он задумался, вспоминая, как он любил длинные, темные, волнистые волосы Ингрид. — У тебя даже ее глаза. Никогда не думал, что когда-нибудь снова увижу ее лицо.

Голос Свена выдал больше эмоций, чем он ожидал. Он вспомнил, как ярко вспыхивали искорки в зеленых глазах Ингрид. Теперь также блестели глаза ее внучки. Бретт и Свен улыбнулись друг другу, и впервые она почувствовала намек на теплоту в его ледяных голубых глазах.

Слово «красивая» отзывалось в Бретт. Барбара всегда заставляла ее чувствовать себя крупной, неуклюжей, безнадежно отталкивающей. И Бретт не помышляла о своем изяществе, красоте. Но у ее дедушки нет причин обманывать ее: он просто увидел, что она красивая.

И теперь она знала, что похожа на свою бабушку. Бретт всегда считала себя подкидышем в семье голубоглазых блондинов. Она думала, что похожа на своего отца, кто бы он ни был. Она ненавидела мысль о сходстве с кем-либо, у кого не хватало мужества быть рядом с ней, но теперь она освободилась от этой ненависти.

— И у нее тоже были темные волосы? Она тоже была шведкой? — спросила Бретт.

— Да. История гласит, что темноволосые шведы вышли из рода Бернадота, одного из маршалов Наполеона в 1810 году, которого звали крон-принц Карл Джон.

— А у вас есть фотография ее, то есть моей бабушки? — с тревогой спросила Бретт.

— Да. Нарисованный портрет. Я вышлю тебе его, как только вернусь в Росин. — Свен нежно похлопал ее по щеке и, заметив браслет, продолжил:

— Я вижу ты носишь свой браслет. Может, в свой день рождения ты хотела бы получить нечто другое?

Бретт на минуту растерялась.

— Вы строите поезда, не могли бы вы… дедушка… — Это обращение прозвучало странным для них обоих.

— Да, Бретт, и среди всего прочего я также делаю самолеты.

— Я бы хотела поезд. И двигатель с трубой и смешной рогулькой спереди.

Лицо Бретт засветилось восторженностью и счастьем.

Свен, довольный, рассмеялся.

— Это называется поезд со скороотбрасывателем. Мы давно уже не выпускаем поезда с таким приспособлением, но, если хочешь, я готов заказать.

Лилиан заказала торт-мороженое домашнего приготовления.

— А я хотел бы того же, что и молодая леди, — галантно сказал Свен.

Бретт думала заказать землянику по-романовски, но передумала.

— Ванилиновое мороженое, пожалуйста, — решив, что это больше понравится ее деду.