Страшный советник. Путешествие в страну слонов, йогов и Камасутры - [94]

Шрифт
Интервал

– Ровно через день в это самое время мы будем свободны, Аппу! – ликовал я. – Мы покинем Лакхнау и выберем себе новое пристанище.

Мой друг Аппу был переполнен тех же надежд, что и я, и мы провели все утро в спорах о том, куда нам податься из Лакхнау и кого из наших товарищей мы сможем разыскать. Мы уже почти договорились обо всем, как вдруг я увидел, что в коридор тюрьмы вошел дарога с несколькими солдатами и прямиком направился к нашей клетке.

– Кажется, мы пропали! – прошептал я. – Он все знает!

Дарога повернул ключ в замке, распахнул дверь и стражники, ворвавшись внутрь, схватили нас.

– В чем дело? – вскричал я. – За что? Мы ничего не сделали!

– Посмотрите-ка на его оковы! – сказал дарога стражникам, а потом обратился ко мне. – Ты не терял времени даром, Амир Али! Тебе, видать, пришлось немало попотеть, прежде чем ты перепилил их. Позволь дать тебе совет: когда будешь пилить в следующий раз, лей побольше масла или пили потише. Впрочем, полагаю, другой возможности у тебя не будет. Обыскать их!

Нас раздели донага и нашли напильники, которые мы спрятали в наших чалмах. Дарога внимательно осмотрел их.

– Напильники-то совсем новые! – сказал он. – Английские, к тому же. Говори, Амир, кто тебе их принес?

– Они у нас уже давно, с тех пор, как вы поймали нас. Просто вы, дети ослов, поленились обыскать нас тогда как следует.

– Может быть, мы и впрямь отродье ослов, Амир Али, а все же не глупей тебя, – ухмыльнулся дарога. – У тебя просто есть свой человек среди стражи и, кажется, мы знаем, кто он. Думаю, что эти напильнички помогут нам доказать его вину, и пусть тогда он читает последнюю молитву, ибо голова его вскоре расстанется с его плечами. Да обыщите как следует камеру, ребята, в особенности внимательно осмотрите решетки. Я уверен, что наш достойный друг потрудился и над ними.

Пропил на решетке был вскоре найден, и хищной радости дароги не было предела.

– Ну и дурак же ты, Амир Али! – сказал он. – Если бы ты сидел здесь смирно, то скорей всего тебя рано или поздно выпустили бы. Тебе придется горько сожалеть о своей глупости.

По его приказу нас перевели в другое узилище, настолько темное и тесное, что наше прежнее помещение могло показаться царскими покоями. Нас заковали в тяжкие оковы и заперли.

– Отдыхай! – сказал на прощанье дарога. – А когда отдохнешь, попробуй удрать снова, Амир Али!

Еще одна встреча с прошлым

Бесконечной вереницей потянулись томительные, тоскливые дни заключения. Я редко разговаривал с Аппу, да и он не испытывал жажды к общению, ибо оба мы глубоко погрузились в бездну безмолвного отчаяния. Я ел и пил без всякой охоты, а просто так, по привычке, да и еда, что нам давали, была самого отвратительного и грубого свойства. Наше зловонное узилище чистили очень редко, и в нем скапливались нечистоты. Блохи, вши и клопы мучили нас день и ночь. Я часто молился, прося Аллаха послать мне смерть, но просьбы мои оставались неуслышанными. Так, без малейшего проблеска надежды, прошли два первых года моего заключения. Я не жил, а просто существовал, не более того; временами мне начинало казаться, что, выпусти меня сейчас тюремщики на волю, я, ослабленный телом, а главное, душой, не смогу выдержать тягот и испытаний повседневной, обычной жизни и попрошусь обратно в тюрьму. Впрочем, это ерунда: на самом деле в глубине своей души я не сдавался и постоянно думал о свободе, загружая свой разум тщетными замыслами побега.

Иногда все-таки Аппу и я вступали в разговор друг с другом, вспоминая наши похождения на воле. Таким образом я смог постепенно восстановить и удержать в своей памяти все те приключения, о которых теперь ведаю вам. Как-то раз мы разговорились о моем отце, Исмаиле, и тут-то я припомнил его последние слова, которые он успел сказать мне перед казнью: «Я тебе не отец!». Я упомянул об этом старому тхагу и попросил рассказать мне все, что ему известно об Исмаиле и первых годах моей жизни, о которых я странным образом ничего не мог вспомнить.

– Как? – переспросил удивленный Аппу. – Разве ты не знаешь об этом? Неужели Исмаил тебе ничего так и не рассказал?

Немного помолчав, он добавил:

– Думаю, что он не хотел, нет, просто не мог сказать тебе правду.

– О чем ты? – воскликнул я. – Какую правду он не мог сказать? Сын я ему или же он все-таки в последний момент решился открыть мне какую-то тайну обо мне?

– Он сказал тебе правду, Амир Али. Я знаю, откуда ты взялся. Может быть, кроме меня остались еще два-три человека, которые знают о тебе. Один из них – Ганеша.

– Ганеша! – воскликнул я. – Я и впрямь раньше чувствовал, что он знает обо мне нечто необычное. Я неоднократно пытался вспомнить что-то крайне неприятное из моей жизни, тесно связанное с ним, но безуспешно. Заклинаю тебя! Скажи мне: кто я такой?

– Это долгая история, сынок, – сказал старик. – Я попытаюсь вспомнить ее всю целиком, если удастся. Думаю, она устрашила бы тебя, не будь ты тем, кто ты есть сейчас.

– Значит, моих настоящих родителей убили! – воскликнул я, чувствуя, как сердце переворачивается в моей груди.

– Да, ты угадал. Однако слушай меня. Исмаил, твой приемный отец, стал тхагом, еще когда Хуссейн, которого ты, наверное, помнишь, был нашим джемадаром. Со временем, благодаря своей храбрости и мудрости, Исмаил превзошел Хуссейна и сам стал во главе отряда в тридцать тхагов. Вот об этом времени я тебе и расскажу. Мы тогда как-то раз, во время очередного похода, встали на отдых в манговой роще рядом с деревней под названием Эклера. До того нам просто отчаянно не везло. Мы не смогли в течение многих дней перехватить ни одного стóящего путешественника, и поэтому Исмаил и Ганеша сразу же отправились на базар в поисках добычи. Вскоре они вернулись с радостным сообщением, что разузнали о каких-то людях, которые собирались отправиться в Индор по единственной дороге, ведущей туда из Эклеры. Мы решили обогнать их и встретить позже на дороге, где никто не помешает нам с ними расправиться. Все наши товарищи немедленно тронулись в путь, а меня и еще одного тхага Исмаил оставил на месте, велев наблюдать за путешественниками. Пропустив их вперед, мы двинулись за ними по пятам, оставаясь незамеченными, и через несколько переходов присоединились к остальным, когда заметили, что наша добыча встала на постой в какой-то деревне, названия которой я не помню. Среди этих путешественников были молодой человек благородного вида, его жена, их маленький сын, какая-то старуха, несколько носильщиков паланкина, в котором ехали женщина и ребенок, а также всадники, которые провожали молодого господина от самой Эклеры. Этот человек и его жена и были твои родители, а их ребенок – это ты сам и есть, Амир Али! Я даже помню, как звали твоего отца – Юсуф Хан, а вот мать? Нет, не могу вспомнить.


Еще от автора Алексей Леонидович Шебаршин
КГБ шутит. Рассказы начальника советской разведки и его сына

Леонид Владимирович Шебаршин был профессиональным разведчиком, офицером, человеком гибкого склада ума. Возможно, поэтому он стал настоящим философом, который внимательно наблюдал за жизнью и смешно ее комментировал. Актуальные и остроумные афоризмы Леонида Шебаршина интересны уже тем, что их автор долгие годы возглавлял внешнюю разведку КГБ СССР. Традиции отца в наше время продолжает и его сын – дипломат Алексей Шебаршин. В его яркой прозе можно найти неожиданные ответы на такие вопросы: как контрразведчику отличить японского агента от китайского или как шпионки Бангладеш мимикрируют под азербайджанских торговцев фруктами.


Рекомендуем почитать
Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Представители семейства Медичи широко известны благодаря своей выдающейся роли в итальянском Возрождении. Однако их деятельность в качестве банкиров и торговцев мало изучена. Хотя именно экономическая власть позволила им захватить власть политическую и монопольно вести дела в Европе западнее Рейна. Обширный труд Раймонда де Рувера создан на основе редчайших архивных документов. Он посвящен Банку Медичи – самому влиятельному в Европе XV века – и чрезвычайно важен для понимания экономики, политики и общественной жизни того времени.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.