Страшный советник. Путешествие в страну слонов, йогов и Камасутры - [67]

– Прекрасно! – воскликнули Моти и Пир Хан. – Нельзя терять ни минуты!

Через час два усталых, пыльных, измученных путешественника въехали в город через южные ворота и отправились на базар в поисках прибежища. Эти путники были Пир Хан и я; нас сопровождали мой молодой помощник Джангли и еще два тхага. Мы несколько раз прошли туда и обратно мимо караван-сарая, оставаясь на виду у гонцов, и наконец, громко проклиная хозяев всех ближайших постоялых дворов, направились прямо к ним. Я обратился к их предводителю – высокому, крепко сложенному человеку, лицо которого украшали роскошные усы и борода.

– Друзья! – сказал я. – Похоже, вы такие же путники, как и мы. Ради любви Аллаха, умоляю вас позволить нам остановиться здесь, рядом с вами, ибо мы едва влачим ноги от усталости. Вы сами видели, как мы пытались найти хоть какое-нибудь место для отдыха, но никто в этом проклятом городе не сказал нам: «Слезайте с ваших коней и отдохните, бедные странники!». Нет же! Хозяева караван-сараев отказались пускать даже туда, где несомненно было место, чтобы остановиться. Оскверню я их сестер!

– Все-таки вы, почтеннейший, отправляйтесь в какой-нибудь караван-сарай и попробуйте еще раз, а здесь места тоже нет, – ответил старший из гонцов.

– Да говорю же, что мы уже были везде! Более того, в одном из них мы увидели целую банду таких головорезов, что нам стало просто страшно. Они здорово похожи на разбойников, может быть, даже тхагов, а ведь у нас с собой есть кое-какие ценности. Не так ли, брат? – обратился я к Пир Хану.

– Да! – горячо подтвердил он. – Наше счастье, что в том караван-сарае действительно не было места, иначе от усталости мы пренебрегли бы бандитским видом этих молодчиков и улеглись бы спать рядом с ними. Кто тогда помешал бы им перерезать нам наши глотки?

– Видите, в каком мы отчаянном положении? – спросил я. – Мы мусульмане, вы индусы, но я уверен, что вы не откажете нам в милосердии. Близится вечер, а ехали мы сегодня весь день. Позвольте нам остаться, чтобы только перекусить и немного поспать.

– Ладно! Слезайте с ваших коней! – сказал старший гонец и приказал своим товарищам: – Сдвиньте-ка эти мешки и верблюжьи сумки в сторону, чтобы этим людям было где сесть!

Его приказ был немедленно исполнен, и, когда они перекладывали один из мешков, я отчетливо услышал звон монет.

Мы слезли с коней и вскоре торопливо поглощали поданный нам ужин, как и подобает изголодавшимся путешественникам. После ужина, потягивая дым из кальяна, мы долго беседовали с нашими новыми друзьями и между прочим узнали, в каком направлении они собираются отправиться. Мы договорились, что ради общей безопасности поедем далее все вместе. У них не возникло и тени подозрения в отношении нас. Наш благородный внешний вид, наши красивые лошади и богатое оружие как ничто убедили гонцов в правоте моего утверждения, что мы солдаты, состоящие на службе у владыки Индора – холькара, а сейчас-де возвращаемся из Пуны, где обсуждали некоторые деликатные вопросы с предводителем маратхов – пешвой Баджи Рао. Еще я сказал, что мы везем с собой, помимо важного послания от Баджи Рао, также и векселя на большую сумму. В доказательство я показал им толстый свиток бумаг и, приложив его в знак уважения к своему лбу и глазам, восхвалил щедрость великого Баджи Рао, друга нашего холькара.

С моей стороны это была очень удачная мысль; она пришла мне в голову еще в хайдарабадском караван-сарае, где я собрал в тугой сверток разные старые бумаги, засунул его в пакет и запечатал собственной печатью, размеру и красоте которой позавидовала бы любая царствующая особа. Клянусь Аллахом! Они поверили каждому моему слову и, простецы, стали относиться ко мне как к старому знакомому. Они даже начали выспрашивать у меня, не собираются ли холькар и пешва объединиться, чтобы прогнать англичан, но я отвечал уклончиво и глубокомысленно, давая, впрочем, понять, что два великих владыки имеют в виду такую возможность. Чтобы уйти от этой деликатной темы, я вновь принялся восхвалять щедрость пешвы Баджи Рао, да так усердно, что чуть не захлебнулся в фонтане собственной лжи. «Видите ли вы этого прекрасного коня? – вопросил я. – Так вот, это подарок самого пешвы вашему скромному слуге!» Все они тут же согласились, что такое благородное животное достойно как дарителя, так и его нового хозяина, то есть меня. Наслушавшись вдоволь моих россказней, они сообщили, что завтра хотели бы проехать не менее восьми коссов, и улеглись спать, оставив двух своих товарищей охранять наше имущество и пребывая при этом в полной уверенности, что отходят ко сну в компании двух очень высокопоставленных господ.

Прежде чем лечь спать, я отослал Джангли передать Моти полученные нами сведения. Говорил я при этом с ним на рамаси.

– Странный какой язык! – удивился джемадар гонцов. – Впервые слышу!

– Это язык телугу, – отвечал я непринужденно. – Два года назад я купил этого парня по дешевке в Хайдарабаде; он понимает мой язык хинди, хотя говорить сам так и не научился.

Возможно, мое поведение было не совсем благоразумно, однако я проделал все с таким невинным видом, словно приказал слуге выполнить какое-то мелкое поручение, не более. Кстати, я и впрямь велел ему обязательно купить по дороге обратно немного табаку и передать мне его так, чтобы это видели все.