Страшный советник. Путешествие в страну слонов, йогов и Камасутры - [49]

– Прошу прощения! – стал извиняться хозяин, согнувшись в низком поклоне. – Я выходил из харчевни на несколько минут, и, надо думать, пока меня не было, моя дочка немного переложила перца в кебабы. Сейчас я подам вашей милости божественный прохладный шербет, почти такой же, которым праведники угощаются в раю, и он остудит ваш благородный рот.

– Не забудь, кстати, захватить и кальян! – приказал я. – Он поможет мне прийти в себя после твоего угощения.

Я обнаружил, вернувшись к отцу, что Мохан Дас уже прибыл туда в сопровождении сахукара, нескольких носильщиков и десятка людей свирепого вида, которые держали в руках сабли и мушкеты с зажженными фитилями. Я уставился на них в недоумении.

– Можно подумать, уважаемый господин купец, – сказал я, – что вы собираетесь отправиться на войну вместе с этими бравыми ребятами. Даже страшно немного!

– Не бойся их! – засмеялся сахукар. – Мы всегда ходим так, когда несем товар или деньги.

– Ну что же! – сказал отец. – Забирайте поскорее товар и уносите его отсюда. Он теперь ваш, и я не хочу за него отвечать, случись что!

– Сейчас, сейчас! – ответил сахукар. – Давайте только сразу договоримся, в каком виде вы хотели бы получить ваши деньги.

– Мне нужны все деньги звонкой монетой. Нет, пожалуй! Лучше вы заплатите пять тысяч рупий серебром, а остальную сумму выдайте золотом.

– Как угодно! Значит, на оставшиеся деньги вы покупаете золотые слитки; цена на золото в эти дни в Хайдарабаде – двадцать рупий за толу. Все-таки я бы посоветовал вам взять часть денег векселями – везти их будет намного легче и безопаснее.

– Нет! Никаких векселей! – сказал отец. – Только золото, тем более что цены на него в Дели, куда я отправляюсь, вполне устраивают меня. Кроме того, в дороге бояться мне нечего – вооруженных слуг у меня хватает.

– Вы забыли обо мне и моей плате за услуги! – вдруг напомнил отцу Мохан Дас.

– Успокойся! – сказал я. – Мы заплатим тебе твой процент с каждой сотни рупий, как условились. Рупиями мы получаем пять тысяч, значит, твоя доля составит сто пятьдесят рупий, верно?

– Двести пятьдесят! Как это вы так считаете, почтеннейший! – вскричал Мохан Дас. – Потом, речь ведь шла о пяти процентах с выручки за весь товар!

– Кому это вы собираетесь платить столько денег? – с интересом спросил сахукар, прислушавшийся к нашему разговору.

– Вот этому посреднику, да сдается мне, что он нас обманывает, – показал я на Мохан Даса.

– Обманывает? Еще как! Послушай, Мохан Дас, друг мой, о чем это ты? Ты что, с ума сошел, что требуешь себе такой процент? – укорил сахукар Мохан Даса.

– Столько предложил и пообещал мне мой господин, – отвечал посредник. – А тебе-то что за дело!

– Сколько же следует ему заплатить? – спросил отец у сахукара.

– Один процент! Этого будет вполне достаточно, – сказал тот. – Могли бы заплатить и меньше, найми вы не Мохан Даса, а кого-нибудь еще.

– Мы ведь впервые в вашем городе и не знали, к кому обратиться, – пояснил я. – Поэтому-то нам и пришлось прибегнуть к услугам этого жулика.

– Что! Разве не вы сами наняли меня у мечети Чар Минар? Разве не вы обещали мне пять процентов и потребовали от меня хранить в тайне вашу торговую сделку? – вскричал в негодовании Мохан Дас.

– Послушайте его! – возмутился отец. – Да он и впрямь с ума сошел! Какой еще Чар Минар! Этот негодяй приполз к нам сюда на коленях, умоляя дать ему заработать. Когда же я спросил его, сколько он хочет, он заныл, что он бедный, несчастный посредник и будет рад любым деньгам, которые мы соизволим дать ему! Не так ли, Амир Али? А теперь он пытается вцепиться в наши бороды, обманом выудить у нас сто пятьдесят рупий и заставить нас есть грязь! Бейте его, плюйте на него, вышвырните его вон! Да будет он осквернен так, чтобы не смог смыть свой грех даже водами священного Ганга! Пусть его мать, пусть сестры его будут…

– Постойте, уважаемый! – прервал отца сахукар. – Стоит ли вам так волноваться из-за этого ничтожества? Кроме того, что-то все-таки следует заплатить, раз вы его наняли. Если хотите, то в знак уважения к вам я заплачу ему его процент.

– Ни в коем случае! Заплачу я – но пусть он не рассчитывает на большее, ведь, клянусь бородой Пророка, я и сам бедный человек и всего лишь не более чем слуга своего хозяина, пославшего меня в Хайдарабад! Не правда ли, Амир Али? Ведь я действительно беден?

– Конечно! – поддержал я отца. – Ты не можешь платить ему такую сумму – целый процент со всей сделки. Дай ему сто пятьдесят рупий, что ли, и хватит.

Пока шел этот разговор, Мохан Дас стоял с открытым ртом и вытаращенными глазами, все более приходя в отчаяние.

– Не хотите ли вы сказать, – закричал он наконец, – что я так и не получу то, ради чего трудился днем и ночью? Как же вы можете утверждать, что это я пришел к вам, а не вы сами наняли меня у мечети Чар Минар?

– Ну вот, опять заладил про Чар Минар, клянусь Аллахом! – сказал я сахукару. – Если вы действительно желаете добра этому человеку, то посоветуйте ему заткнуться. Разве я не солдат, чтобы без конца выслушивать от него эдакие бредни? Как бы ему не вызвать мой гнев! Никому не стоит шутить с теми, у кого за поясом меч!