Страшная усадьба - [44]

Потом пришел Азбучный Сон.

Он умел складываться и сгибаться, как угодно, и становиться похожим на всякую букву. Няня погладила его по головке и тоже впустила.

Потом приходили разные Сны. Няня кого впускала, кого гнала прочь. Уж ей самой начинало хотеться спать, и она только поджидала, когда придет любимый ее Сон Кочерыжка. Давно уж не было у нее зубов, а кочерыжку от капусты погрызть она всегда любила.

Но Кочерыжка запропастился куда-то.

Вместо него подошел какой-то старикашка, маленький, бородатый, быстроглазый и веселый, в красном колпачке. Снял колпачок и поклонился.

Сказал медовым голосом:

— Здравствуйте! Позвольте мне пройти, пожалуйста.

Няня никогда не видывала такого Сна. Понравилась ей его вежливость, а все-таки пустить незнакомого в детскую она побоялась и спросила:

— А кто ты такой?

— Старикашка! — сказал Сон.

— Да, я вижу, что Старикашка, — ответила няня, — только откуда же ты взялся?

— Я Неулыбин Старикашка, — сказал Сон, — и прихожу раз в год, под Сочельник. Приснюсь и опять ухожу.

Няню сильно одолевала дремота. Она зевнула и спросила:

— А как же ты снишься?

Сон улыбнулся хитро-прехитро и сказал:

— Как дойдешь до своей постели, так и узнаешь. Только не прищеми меня дверью, как я за тобой пролезать стану.

— Ладно, ладно! — забурчала няня.

Ей так захотелось вдруг спать, что она и не помнила, как добралась до своей постели.

Неулыбин Старикашка прыгнул в детскую и стал сниться.

Аня перевернулась на другой бочок в своей кроватке. Ей уж надоедал Азбучный Сон, и она обрадовалась, увидав Старикашку:

— Ай, какой бородатенький! — закричала она ему. — Хочешь, я подарю тебе сумочку, чтоб в ней бороду носить? Знаешь, как для платков бывают? А то ведь тебе трудно, зацепиться и упасть можно!

— Спасибо тебе за ласковое слово, царевна Сластена! — ответил Старикашка.

— Разве я царевна Сластена? — с улыбкой спросила Аня. Ей очень понравилось, что ее так называют, только она не хотела подать виду.

— Вяземские пряники любишь? — спросил ее на ушко Старикашка.

— Люблю! — ответила шепотом Аня. — Особенно, когда на прянике напечатано а, эн, я, Аня!

— Ледяные сосульки любишь? — еще спросил Старикашка.

— Никогда не пробовала! — сказала Аня.

— Попробуешь, так полюбишь! Мармелад разноцветный любишь?

— Ах, люблю! — вздохнула Аня.

— Ну, вот и выходит, что ты царевна Сластена! — засмеялся Старикашка.

— Ну, хорошо! — согласилась Аня.

— Прыгай же в лодку! — велел Старикашка.

— В какую лодку?

Аня оглянулась и увидела перед собой скорлупку грецкого ореха со свечкой посредине, совсем такую, какими гадают. Не могла понять Аня, сама ли она стала маленькой, или скорлупка эта была большущая, только увидела она лавочку под свечкой и села на нее.

Старикашка зажег свечку, и они поплыли.

— Как хорошо! — сказала Аня. — Это где же мы плывем?

— Это Мармеладная река, — ответил Старикашка, — замечательная река! Ей нельзя замерзать, потому что мармелад и зимой кушают.

— Да ведь он твердый, а река жидкая! — сказала Аня.

— Глупенькая ты, царевна Сластена! — засмеялся Старикашка. — Говори, хочешь мармеладу?

— Хочу, — созналась царевна Сластена.

Старикашка отломил от скорлупки маленький кусочек и зачерпнул из реки. Вода из Мармеладной речки тотчас застыла и стала самым настоящим, вкусным мармеладом.

Царевна Сластена так обрадовалась, что стала прыгать в скорлупке, скорлупка закачалась, и свечка потухла. Плыли в темноте.

— Боюсь! — сказала царевна Сластена, засовывая в рот мармелад.

— Сейчас повернем, и Хлопушечный Завод будет, — сказал Старикашка, — только ты не бойся, как начнут хлопать хлопушки в честь твоего прибытия.

— Что это значит: «в честь моего прибытия»? — спросила царевна Сластена.

— Видишь ли, я сам не знаю, что это значит, но у нас так говорится про царя сластей Неулыбу, про всех царевен-Сладкоешек, про Пряничного королевича и про других.

— Ах, как это интересно! — сказала царевна Сластена и хотела еще что-то сказать, но в это время скорлупка повернулась, и на берегу появился Хлопушечный Завод. Он был такой красивый, что у Ани рот раскрылся от удивления.

Сто золотых колонн, перетянутых внизу и наверху, как у настоящих хлопушек, стояли на берегу и ежеминутно хлопали. По берегу было разостлано бумажное кружево, а у самой реки стояла палатка из разноцветной слюды. Было светло, как днем, и громко, как на войне.

— Это «в честь моего прибытия»? — спросила царевна Сластена.

— В честь твоего прибытия! — ответил Старикашка.

Скорлупка подплыла к палатке. Ловкие слуги в бумажных костюмах помогли царевне Сластене выйти на берег.

Как только она ступила на берег, сто золотых колонн хлопнули изо всех сил и разорвались. Из них посыпались всякие бумажные наряды. Царевна Сластена выбрала себе голубую шапочку, красный передник и лиловую накидку. Вышло очень красиво!

Аня увидела перед собой ворота, сложенные из вяземских пряников. На каждом было отпечатано: «Аня». Ворота распахнулись, и она вошла в длинный-предлинный коридор, тоже выстроенный из пряников. Пахло здесь так вкусно, что у нее слюнки потекли.

— Можно отломить кусочек? — спросила Аня у Старикашки.

— Нет, нельзя! Если только кусочек отломишь, весь дворец развалится, — ответил Старикашка.