Страшная сила - [8]

– Посидим, – кивнул Хуан, вдавливая в пепельницу давно погасший окурок. – Мне тоже не помешает сосредоточиться.

После часового сосредоточения, когда официант уже устал нам подливать, мы покинули кафе и, перейдя пустынную улицу, вошли в подъезд. Я была на взводе, Хуан был на взводе. Мы поднимались почти на цыпочках, боясь вспугнуть странное томление, поселившееся в наших родственных душах. Но его вспугнули за нас. С площадки третьего этажа донесся настойчивый, и даже вызывающий стук. Сердце забилось в такт частым требовательным ударам. Да что это со мной! Ведь это могут стучать совсем не в нашу квартиру! Ну и что, что она тоже на третьем эта…

Скрип открываемой двери застал нас с Хуаном на втором лестничном марше.

– Квартира Евсеевых? – разгоняя эхо по подъезду, осведомился сильный мужской голос, слегка присоленный хрипотцой.

Господи, неужели?.. Но ведь это уже ни в какие ворота не лезет! Тут вероятность не одна тысячная, а одна триллионная. Я застыла в нелепой позе, с поднятой для преодоления очередной ступеньки ногой. Притормозивший рядом Хуан вопросительно заглянул мне в лицо, и ухватил за руку, помогая восстановить потерянное равновесие.

Он явно ждал объяснений, но я могла только приложить палец к губам, и потянуть его к выходу, ни под каким соусом не собираясь попадаться на глаза человеку, чей голос заставил сердце пропустить несколько положенных ударов. Однако пронзительное женское сопрано, грянувшее наверху, вынудило меня круто изменить маршрут, и со всех ног броситься туда.

– Нет здесь таких! Уже месяц, как мы эту квартиру купили! Если еще сунетесь со своими общественными протестами – милицию вызову!

– А где мне их найти? – В знакомом голосе послышалась несвойственная ему растерянность.

– Не знаю! – Женщина явно не собиралась продолжать разговор, о чем известила захлопнувшаяся перед моим носом дверь.

Не успела я отдышаться, и снова забарабанить по обтянутой дерматином поверхности, как была крепко схвачена за плечи, и развернута на 180 градусов.

– Черт бы тебя побрал, Ника! – В зеленых волчьих глазах Павла Челнокова вспыхивали злые огоньки. – Что ты натворила?! Где Эля?!!

– Эля? – Я уже совершенно ничего не понимала. – Понятия не имею!

– То есть как, не имеешь? – Старший сын миллионера Челнокова приподнял меня на локоть от пола, и чувствительно встряхнул, надеясь таким образом прояснить ситуацию. Я не сопротивлялась. В конце концов, человек, бросивший себя под пули, предназначенные мне, имеет право на некоторые вольности. Но взбегающий по лестнице Хуан был совершенно иного мнения.

– Отпусти ее, ты…! – и тут мой латиноамериканский братец ввернул полюбившееся ему выражение одного из дальнобойщиков.

Я ожидала что Павел взорвется, и приготовилась защищать братишку от бывшего омоновца, временами съезжающего с катушек. Напрасно беспокоилась! Павел осторожно поставил меня на пол и, игнорируя приблизившегося почти вплотную Хуана, осведомился:

– Это кто?

– Хуан, – пояснила я, переводя дыхание, и семафоря кубинцу левой рукой: «Молчи, несчастный!» Мой хороший, очень хороший друг. Кубинец.

– Поня-а-атно… – протянул Павел, и уже спокойнее повторил: – Где Эля, Ника? Батя чуть с ума не сошел, когда она опять пропала. Хорошо еще Серега, которому я точно голову оторву вместе с длинным языком, признался, что видел тебя в аэропорту. И даже додумался Эле твой привет передать.

– Ты хочешь сказать, что Эля поехала ко мне?! – Я даже голос потеряла от услышанного, хотя и зареклась удивляться, когда речь шла об Эле Челноковой – пятнадцатилетнем чудовище, к которому меня угораздило искренне привязаться.

– Ты хочешь сказать, что ее у тебя нет? – Повис в воздухе не требующий ответа вопрос.

Даже в скудном синеватом свете, царившем в подъезде, было видно, как бледность вползает на лицо Павла.

– Я только приехала. И вместе с тобой узнала, что теперь мой дом не здесь. Лучше скажи, когда Эля сбежала?.. И где она мой домашний адрес раздобыла?

– Сбежала три дня назад. – Павел снял шапку, и провел рукой по сильно отросшим волосам. – А адрес раздобыла в твоем досье. Ну, в том самом, помнишь?..

Я вспомнила. И сибирский холод показался сущей ерундой по сравнению с ледяным комком, образовавшимся внизу живота. Чертово досье! Если полгода назад оно едва не стоило мне жизни, то сейчас запросто могло лишить сна и покоя, которых не знать мне ни в светлый день, ни в темную ночь, пока не найду эту маленькую засранку!

– Вы рано волнуетесь, – неожиданно подал голос Хуан, сосредоточенно глядя в одну точку. – Сначала нам нужно узнать новый адрес родителей… Ники. Думаю, тогда многое станет ясно.

– С чего это ты решил, думающий наш? – Бывший омоновец наконец-то удостоил моего брата пристальным взглядом.

– Решил с помощью логики. – Спокойствию Хуана позавидовал бы и апостол, но я была уверена: он знал, что говорил. Уж в чем в чем, а в логике Хуан Евсеев был дока. Пуленепробиваемая уверенность, прозвучавшая в голосе кубинца, произвела впечатление даже на Челнокова.

– Ну, и где мы будем их искать? – не желал сдаваться Павел, когда-то подумывавший о карьере следователя.

– Вот именно – где? – пробормотала я в полном замешательстве.