Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «Секретно» - [2]

Война, в которой приходится воевать не с регулярной армией, а с народом; война, в ходе которой женщины заряжают ружья, а мальчишки стреляют, это уже не война, а бедствие.

В течение целого века Россия тратила на покорение Кавказа огромные деньги, подрывая свою и без того не процветавшую экономику. Кровь лилась рекой — а результаты?

Вот что писал Николаю I командующий русскими войсками на Кавказе генерал-фельдмаршал Паскевич-Эриванский: «Уже более 50 лет как они (горцы) имеют дело с нами. Одна мысль лишиться дикой вольности и быть под властью русского коменданта приводит их в отчаяние; нет сомнения, что мелкие владельцы скорее могут покорены быть видами личных выгод; но положение вольных племен, ни от какой власти не зависимых, представляет более трудностей» [95, с. 54].

При такой решимости народов Кавказа сражаться за свою независимость война не могла иметь чисто военного решения. Война прекратилась только тогда, когда в 1858 году началось массовое переселение в Турцию. В те годы Кавказ покинуло 354 537 человек [95, с. 218].

За годы войны навсегда прекратили существование многие народы Кавказа, которые были принесены на алтарь победы в качестве бессмысленной жертвы.

Тема покорения Кавказа красной нитью проходит через всю историю России. Историю, которая не знает прошлого и в которой минувшее становится явью. И потому партизанское движение на Кавказе — это не только прошлое России, к сожалению, это и ее сегодняшний день.

В годы Первой мировой войны на ее Европейском театре партизанскую войну воюющие страны не использовали совершенно. Вот что писал генерал А.А. Брусилов: «Казалось бы, нетрудно сообразить, что при позиционной войне миллионных армий действовать так, как сто лёт назад, не имело никакого смысла. В конце концов, партизаны были расформированы, не принеся никакой пользы, а стоили они громадных денег. Попасть же в тыл противника при сплошных окопах от моря и до моря и думать нельзя было. Удивительно, как здравый смысл часто отсутствует у многих, казалось бы, умных людей» [65, с. 198].

Но это чисто военный анализ причин неудач партизанских отрядов, созданных по принципу «а-ля Давыдов». В войне 1812 года были и крестьянские отряды Е.В. Четвертакова, Василисы Кожиной, которые специально не создавал никто. Они возникали как протест населения оккупированных территорий против захватчиков. В Первую мировую войну таких отрядов во всех без исключения воюющих странах на Европейском театре не было. Дело в том, что после первого шовинистического угара население всех европейских стран перестало отождествлять эту бойню с войной своего отечества. Тот же А.А. Брусилов отмечал: «За время моего пребывания в Западной Галиции мне с поляками было легко жить, и они очень старательно, без отказов, выполняли все мои требования. Железные дороги, телеграфные и телефонные линии ни разу не разрушались, нападения даже на одиночных безоружных наших солдат не имели места» [65, с. 126].

Спустя четверть века в тех же местах, то же самое население развернуло подлинную партизанскую войну против оккупантов: сначала фашистской Германии, а затем Советского Союза.

Совершенно по иному сценарию события развивались на Ближнем Востоке, в Малой Азии — территории тогдашней Турецкой империи. Империи, переживавшей свой окончательный крах из-за опрометчивой попытки улучшить свое положение участием в мировой войне на стороне Германии. На всей территории Турции вспыхнул пожар партизанской войны. В значительной степени он был рукотворный. Английская разведка умело «подливала масла в огонь». «Лиса пустыни», как его называли в те годы, полковник английской разведки Лоуренс Аравийский умело натравливал вождей племен против турок. Он широко использовал подкуп влиятельных лиц, поставлял мятежникам самое современное оружие. В конечном итоге англичане добились того, что турецкая армия столкнулась с невиданной по масштабам партизанской войной. Но надо признать честно, что «зерна падали на взрыхленную и удобренную почву». И не только на окраинах империи. Даже в самой Турции курдские племена с оружием в руках добивались создания независимого курдского государства. На севере страны, где проходил Кавказский фронт, веками проживавшие там армяне развернули беспримерную партизанскую войну. Аналогичная ситуация была и на западе, где за оружие взялось греческое население. Последствия всех этих событий оказались ужасны. Столкнувшись с невиданным по масштабам народным движением и осознавая свое бессилие добиться изменения ситуации полумерами, турецкие власти в качестве ответного шага обрушили на армян Турции страшные репрессии, которые международное сообщество впоследствии признает геноцидом. Сотни тысяч людей: стариков, женщин, детей — были убиты в те дни только за то, что они были армянами. По аналогичному сценарию могли сложиться и греко-турецкие взаимоотношения. Напуганные такой перспективой, сразу же по окончании войны и заключении мирного договора власти Греции и Турции пошли на беспрецедентный обмен: 1,5 миллиона греков покинули Турцию и переехали в Грецию, а все проживавшие в Греции турки перебрались в Турцию. Только таким образом удалось предотвратить новую межнациональную резню. По такому же ужасному сценарию события развивались на южных окраинах Советской России, где между армянами и азербайджанцами проходила самая настоящая резня: гибли целые села.