Странствующий чародей - [2]

— Зря вы это делаете, — угрюмо пробормотал Чалмерс.

Рыцарь, услышав крик, остановился и стал рассматривать Ши. Тот заметил, как рыцарь, повернувшись к своему оруженосцу, что-то сказал ему, а затем закричал, обращаясь к Ши:

— Незнакомец, признай, что в этом мире нет более прекрасного создания, чем императрица Ламанчи — славная Дульсинея Тобосская. А если не признаешь, тогда готовь свое оружие и выходи на поединок со мной.

Рыцарь, с копьем наперевес, восседал на коне неподвижно, как изваяние.

— Держу пари, твоя дама не стоит и мизинца Бельфебы, — изо всех сил закричал Ши. — Кроме того, парень, я одолел в поединке на мечах сэра Гардимора и целую кучу лозелов в придачу. Я могу вызвать тебя. — С этими словами он положил руку на эфес своей сабли.

— Гарольд, — визгливым голосом закричал из-за валуна Чалмерс. — Он же сказал, в этом мире. А ведь Бельфеба не в этом. Согласитесь с ним.

Ши, выслушав то, в чем визгливо убеждал его спутник, убрал руку с эфеса сабли. Чалмерс был прав. «Не стоит из-за этого создавать себе дополнительные трудности», — подумал он. Драться ему не хотелось. Он хотел лишь раздобыть чего-нибудь съестного, да поскорее.

— Признаю, что… — прокричал он и, повернувшись к своему компаньону, спросил: — Как он назвал ее?

Чалмерс удивленно посмотрел на него:

— Он сказал, что ее имя Дульсинея Тобосская. Императрица Ламанчи.

— Да? Что-то знакомое, не так ли? — сосредоточенно нахмурил брови Ши, а затем, снова обратившись к рыцарю, прокричал: — …что эта госпожа Дульсинея — самая прекрасная дама в этом мире. — Он увидел, что рыцарь передал копье оруженосцу, который поместил его в футляр. — Мне кажется, — вновь обратился Ши к своему компаньону, — что все это слишком уж знакомо.

— Что ж, тогда рад вас видеть, — прокричал рыцарь, и его конь затрусил по дороге к тому месту, где находились Ши с Чалмерсом. — Тот, кто подтверждает красоту моей дамы, может разделить со мной ужин.

— Так вот почему это имя так знакомо, — скривившись, произнес Чалмерс. — Это имя воображаемой дамы сердца Дон Кихота.

— Вы правы, — согласился Ши. — Думаю, это просто совпадение, что Дон Кихот и этот парень прославляют одну и ту же девицу. Интересно, знают ли они о существовании друг друга?

Чалмерс выпрямился и встал во весь рост.

— А вам не приходило в голову, что этот рыцарь и есть сам Дон Кихот?

Ши взглянул на Челмерса, вежливо улыбнулся ему, а затем ответил:

— Нет.

Чалмерс начал что-то возражать. Но когда, выйдя из-за валуна, он увидел приближавшихся рыцаря и оруженосца, единственным звуком, который ему удалось исторгнуть из широко открытого рта, было едва слышное восклицание «Ох!»

Приблизившийся к ним рыцарь выглядел величественно, нет, более подходящим словом было бы — ослепительно, подумал Ши. Его латы сияли, как ртуть, в бледном предутреннем свете. На нем был шлем, по всей вероятности золотой, с выступающими остроконечными сияющими шипами; о таких шлемах говорилось в восточных сказаниях. Рыцарь поднял забрало, и Ши сразу же подумал о том, что никогда прежде не видел столь величественного лица, а это кое-что значило, учитывая, что Ши совсем недавно случилось побывать в одной компании с богами. Все в рыцаре говорило об уме и благородном происхождении: и темные задумчивые глаза, и величественное выражение лица, которому Ши позавидовал. Крупный и мускулистый конь рыцаря был совершенно белым, без каких-либо следов пыли, облаками взлетавшей из-под его копыт. Даже с рыцарем на спине, облаченным в доспехи, конь перебирал ногами так непринужденно и грациозно, что озадачил Ши: как такое под силу столь крупному животному, да еще с подобной ношей на спине?

Снаряжение оруженосца также являлось красноречивым свидетельством достатка и успехов его господина, неизвестного рыцаря. Оруженосец был хорошо упитанным, округлым человеком, одетым в богатые, украшенные шитьем одежды такого же цвета, как и те, что были на его хозяине. Он восседал на кобыле, в которой Ши без труда разглядел скаковую арабскую породу безо всяких посторонних примесей.

Рыцарь молча и довольно долго рассматривал обоих путешественников.

— Я было принял вас за мавров из-за вашего непривычного одеяния, — изрек он наконец, — но ваша манера поведения совсем не такая, как у мавров. Так откуда же прибыли вы, о доблестные и учтивые незнакомцы?

От Ши не ускользнуло, что Чалмерс не сводит с рыцаря зачарованного взгляда.

— Господин рыцарь, — собравшись с духом, произнес он, — я — Рид Чалмерс. Моя дама — прекрасная и непорочная Флоримель была похищена злым волшебником, гнусным Маламброзо. Я со своим слугой Гарольдом Ши скитаюсь от одного мира к другому в надежде освободить ее. Боги страны, далекой и чуждой обитателям этого мира, послали нас сюда на поиски моей дамы — они поведали нам, что Маламброзо занес ее в эти края.

Гарольд с удивлением посмотрел на Чалмерса. Так он его слуга — хорошенькое дельце! Однако новоиспеченный господин не обратил никакого внимания на своего спутника.

— Печальная история! Мое оружие и моя честь взывают к тому, чтобы восстановить справедливость, — сказал рыцарь. Он выпрямился в седле и, прижав к сердцу свой защищенный стальной пластинкой кулак, произнес речитативом: —