Странствия хирурга: Миссия пилигрима - [201]

А еще больше недоставало Нины.

Так закончился его второй день в Гринвейлском замке.

На третий день Витус отправился в Уэртинг и встретился с бургомистром и с уважаемыми людьми города. Местная знать была уже наслышана о новом пэре Англии и приветствовала графа многочисленными поклонами. Обратившись к ним, он тоже завел речь о чистоте и гигиене как лучших мерах профилактики чумы. Его заверили, что на следующем заседании городского совета рассмотрят его пожелания.

В завершение он отправился в банкирский дом, чтобы сделать то, до чего у него не дошли руки в Лондоне: подписал чек на сумму, которую оставался должен Джанкарло Монтелле, торговцу вином и вазами из Кьоджи, присовокупив привет и благодарность.

Вечером Витус, как обычно, в ожидании ужина пришел в Зеленый салон. Однако, к его удивлению, стол сервировала не Мэри, а миссис Мелроуз собственной персоной.

— А что, Мэри заболела? — удивился он.

— Нет-нет, милорд. — Подавая ему жаркое, дородная стряпуха неуклюже подыскивала слова. — Просто я… Ну, словом, вы ведь совсем один вернулись?

— Да, вы правы. Один.

— Вот я и хотела спросить… э-э… Вам достаточно соуса к жаркому? Хорошо… Ну, в общем, я хотела спросить, что стало с Энано?

Витус откинулся назад, с трудом сдерживая смех. Так вот откуда ветер дует! Оказывается, пышнотелая повариха все еще питает слабость к дерзкому Коротышке. Она скучает по нему!

— Думаю, у него все хорошо. Он обзавелся маленькой дочуркой.

— Что?! — Кэтрин Мелроуз чуть не задохнулась от ярости, глаза ее метали молнии.

Витус тут же поспешил объяснить, что Коротышка удочерил Неллу, а следовательно, не занимался ни с кем плотской любовью. И это сразу успокоило дородную ревнивицу.

— Когда же Энано вернется? — спросила она с горящими глазами.

— Не знаю. Надеюсь, что скоро.

— Главное, он жив. Значит, снова приедет. — Окрыленная, с пылающими щеками миссис Мелроуз выкатилась из салона.

Витус почти ничего так и не съел. У него совершенно не было аппетита.

Так закончился его третий день в Гринвейлском замке.

Спустя неделю Витус сидел в библиотеке и писал уже пятое или шестое письмо Нине. На этот раз он описывал свое прибытие в замок, здешних людей, их работу и повседневную жизнь; иногда ему казалось, что Нина сидит рядом, и у него возникала полная иллюзия, что он все это ей рассказывает. Ему даже чудились ее голос, янтарные искорки в глазах и запах розового масла, исходивший от ее волос.

Тем более одиноким чувствовал он себя, закончив письмо и скрепив его печатью. Что она сейчас делает? Вспоминает ли о нем? Как она себя чувствует? Вопросы, вопросы, вопросы — и ни одного ответа. Каждый день он надеялся получить от нее письмо, что было полным абсурдом, ведь с момента его прибытия в замок прошло совсем немного времени …

В дверь постучали, и вошел Кэтфилд в сопровождении Хартфорда, несшего целую гору бумаг.

— Мы не помешаем, милорд?

Охотнее всего Витус ответил бы, что помешают, но этого граф Уэртинг не мог себе позволить и вежливо пригласил обоих присесть.

Кэтфилд принялся долго и подробно объяснять милорду, каковы виды на урожай в этом году, если все будет благополучно, прошелся по каждой отдельной позиции, осветил рыночные цены и закончил тем, какие приобретения он хотел бы сделать на средства из ожидаемой прибыли. Витус слушал вполуха и на все давал согласие.

Когда деловая часть была закончена и посетители уже собирались уходить, Кэтфилд обернулся и, смущенно откашлявшись, спросил:

— Что я еще хотел спросить, милорд, — тут все интересуются, что стало с господином Магистром?

— Да, страшно интересно узнать, — подхватил Хартфорд.

— Когда я в последний раз видел господина Магистра, он был в полном порядке. Тогда он находился в Камподиосе вместе с малышом Энано и его дочкой. Я полагаю, уже все знают, что Энано стал отцом?

— Да, милорд, такие слухи доносились… из кухни.

— Я так и думал.

— Можем ли мы рассчитывать на скорое возвращение ваших друзей, милорд?

Витус горестно вздохнул:

— Я бы многое дал за то, чтобы самому узнать это.

— Понятно, милорд.

Оба поклонились и вышли. Витус остался один.

Через две недели Витус вновь поскакал в Уэртинг, чтобы выяснить, какие решения принял городской совет в отношении борьбы с угрозой чумы.

Его встретили весьма любезно и витиевато объяснили, почему до сих пор ничего не сделано. Главная причина крылась в финансовом положении города, которое сильно ухудшилось в последние годы, как ему наверняка должно быть известно, и так далее, и тому подобное… Вспышка графского гнева повлекла за собой тысячу извинений и поклонов — на этом все и кончилось.

Встреча с преподобным Паундом, старым другом семейства Коллинкортов, прошла в более радужных тонах. Они сидели в его доме возле церкви, и старый священник живо расспрашивал Витуса о Магистре и Коротышке, непрестанно гоняя свою экономку за едой и вином для высокого гостя. Витус с удовольствием рассказал бы ему о Нине, но не решился. В конце концов, он ведь сам не знал, как все у них сложится.

Поздним вечером он вернулся в замок. Чтобы чем-то занять себя, отправился к расположенному поблизости озеру и принялся наблюдать за утками и лягушками. И тех и других было очень много, и все Божьи твари явно радовались жизни.