Странный брак - [123]

Секретарь испуганно оглянулся вокруг и пролепетал в страхе:

— Что же там было?

— Деревянная кукла в куче песка и стружек.

— Ну, а еще?! — зловеще бросил Бот и посмотрел на старика леденящим кровь взглядом.

— На груди у куклы табличка, — тихо продолжал управляющий Будаи, — на которой написано: "Тасе!" [Молчи! (лат.)]

— Ergo tace! [Значит, молчи! (лат.)] — мрачно, с угрозой в голосе заключил секретарь.

Вот какая легенда распространилась в те времена. Но поскольку всегда находятся люди — к числу таких принадлежал и почтенный Тоот, — которые не верят, что их любимые герои, как, например, Наполеон, умирают, а между тем каждый знает, что все люди на земле смертны, то в эту малоправдоподобную сказку и верили и не верили. Узнать что-либо более достоверное было уже невозможно, потому что старый Будаи умер через три недели после похорон графа, а секретарь Бот навсегда исчез из этих краев сразу же после погребальной церемонии. Так что один бог знает, кто прав! Но после того как следующей весной Пирошка Хорват тоже продала свое борноцкое имение одному моравскому графу и покинула здешние места, да и вообще Венгрию, и даже след ее простыл, число поверивших в легенду трактирщика Тоота значительно возросло. А Тоот, покуривая свою неизменную трубку, до самой смерти тешил себя мечтой, что где-нибудь в тихом уголке большого мира живет — непременно живет! — счастливая пара, которая по воскресеньям ставит на стол два красных бокала, украшенных серебряными оленями, и, попивая из них вино, нет-нет да вспоминает его, приговаривая: "Жив ли еще добрый старый Тоот в Оласрёске?"

Долго жила эта легенда даже в кругах высшей знати, то исчезая, то возрождаясь, не получая, однако, слишком широкого распространения. Это видно из того, что гроб до настоящего времени так и не открыли (хоть и об этом был разговор).

Спит спокойно граф Бутлер, если он действительно находится в этом гробу, — мужчина, красивее которого с тех пор не было в комитате Унг. Тихое пристанище, склеп в Добо-руске, самое подходящее место для вечного сна: кругом царит молчание, исчезли и леса, не слышно больше их величавого шума. И только лягушки квакают иногда в ближних болотах:

"Прравят попы! Прравят попы!"

1900

О книге "Странный брак"

Роман впервые печатался в 1900 г. с продолжениями на страницах "Пешти хпрлап". Много раз издавался отдельными изданиями, входил во все последние собрания сочинений Миксата, переведен на многие языки мира. В 1948 г. Миклош Дярфаш и Иштван Эркень переработали роман в одноименную пьесу, которая в том же году была поставлена в Будапеште, а в 1960 г. возобновлена в Сегеде. В 1951 г. роман был экранизирован.

Мысль о создании "Странного брака" возникла у Миксата во время затянувшегося обсуждения в парламенте законопроекта о гражданском браке (1892–1893). Ожесточенная дискуссия по этому поводу в парламенте и в прессе обнажила политическую и экономическую подоплеку притязаний католической церкви в Венгрии. Миксат безоговорочно поддерживал законопроект, который и был принят венгерским парламентом в 1894 г.

По всей вероятности, Миксат приступил к работе над "Странным браком" в 1895 г., о чем говорят две ссылки в начале произведения. Но основным поводом к завершению романа послужили дальнейшие события политической жизни Венгрии, а именно — объединение в 1900 г. либеральной партии, к которой принадлежал сам Миксат, с национальной и ее компромисс с явно клерикальной "народной партией". В этой ситуации антиклерикальный гуманистский роман Миксата прозвучал особенно остро и гражданственно.

В основу сюжета "Странного брака" легла действительная история, происшедшая в конце XVIII века, когда барон Дёри (Миксат сохранил подлинные имена основных действующих лиц) насильно женил графа Бутлера на своей дочери, и Бутлер затем в течение двадцати лет не мог добиться от церковных властей расторжения этого несчастного союза.

Миксат услышал это предание от своего коллеги, депутата парламента Дежё Берната, отец которого, Жигмонд Бернат, был другом Бутлера и присутствовал якобы при насильственной свадьбе графа. (На самом деле Ж. Бернату было тогда всего два года; но позже он действительно подружился с Бутлером, несмотря на разницу лет.) Миксат располагал также соответствующими архивными документами, однако использовал официальное изложение нашумевшего дела только в основных чертах и опирался, по существу, на ту версию, которая бытовала в народе и была навеяна либеральными идеями периода борьбы за реформы (20—30-е годы XIX в.).

Консервативная и реакционная критика встретила "Странный брак" в штыки. Цепляясь за расхождения между несущественными историческими фактами и их литературным воплощением, они ставили под сомнение право писателя на публикацию романа. Только после освобождения Венгрии роман получил полное и заслуженное признание на родине писателя.