Странные игры - [8]
Он, разумеется, шел с Марией в обнимку: с самого обретения ею человеческого облика кардинал обнимал ее при каждой возможности. А уж сейчас это было вдвойне уместно.
— Не совсем в этом дело, — покачала головой послушница, а затем привстала на цыпочки, чтобы иметь возможность прошептать ему на ухо, — У неё новый враг.
— Даже так? — так же шепотом ответил шпион, — Я гляжу, по скорости накопления врагов она скоро обставит даже меня… И кто же этот несчастный?
Она выдержала небольшую паузу, чтобы подогреть интригу.
— Киберглист, — шепнула она.
Чезаре удивленно расширил глаза:
— Это кто ей рассказал про… такое?..
Мария густо покраснела и отвернулась. Совсем как когда стеснялась сказать, что только что зарубила одного из князей Церкви. Так что кто автор "киберглиста", сомнений не возникало.
— Ну у тебя и фантазия, — усмехнулся кардинал, после чего бережно повернул ее лицо к себе и поцеловал. Слегка: дабы не отвлекаться от прогулки у моря, но вместе с тем показать, что такой… сортирный юмор ничего не меняет в его отношении к ней.
— Надо же было выдумать что-то, чего она, скорее всего, в реальности не встретит, — попыталась оправдаться паладинка.
— А если встретит — пусть сжигает: не жалко!
Мария аж поперхнулась.
— Это где это она встретит киберглиста?!
Она сказала это слишком громко, и Лилит немедленно подкинулась:
— Киберглист! Где киберглист!
Шпион сделал вид, что изучает окрестности:
— В песке нет… В воде нет… В воздухе нет. Здесь его нет… Кажется.
Последнее слово он выделил голосом. Пусть сама определяется, есть он здесь или нет.
Затем Чезаре обернулся к Марии:
— Я бы не стал полностью исключать такую вероятность… Собственно, после всего, что случилось за этот год, я бы вообще никакую вероятность не стал полностью исключать.
— Кому вообще в голову может прийти изобрести нечто с таким названием? — удивленно переспросила она.
— Гуро же изобрели, — пожал плечом мужчина.
— Гуро были частью эксперимента над существующим видом!
— Как и киберглист, — парировал Чезаре, — Впрочем, давай оставим столь… неаппетитную тему.
Кардинал здраво рассудил, что лучше всего неприятный привкус от разговоров о всякой мерзости смоется еще одним поцелуем. Это вообще было универсальное средство в обращении с Марией.
— Здесь нет глистов! — возмутилась Лилит и обиженно взорвала небольшой камушек.
Мария этот факт не удостоила ни каплей внимания. Как она однажды призналась Чезаре, сначала она постоянно смеялась при поцелуях просто потому, что очень стеснялась. Сейчас же стеснения в ней изрядно поубавилось, поэтому она даже глаза не открыла, когда Лилит зашумела. И вообще, пока Лили шумит, ясно, где она находится.
Поцелуй прервался. Не так рано, чтобы было недостаточно, но и не так поздно, чтобы болезненно захотелось продолжения поцелуя уже не в виде прелюдии.
— Красивое место, правда? — спросила Мария, указывая на розовеющее на Востоке небо.
— Красивое, — согласился Чезаре, хотя стоявшая рядом девушка занимала его мысли куда больше, чем красоты местности.
— Почему всегда так? — грустно спросила она.
Несложно было догадаться, о чем она. Природа этого архипелага была прекрасна. А вот общество, населявшее его… Общественный строй Панау официально был заявлен как "Народно-демократическая республика". Что в переводе на человеческий язык означало "военная диктатура". Да еще и осложненная наличием в анамнезе серии революций, окончательно истощивших и без того небогатую страну. Ныне эта страна была крупным центром нарко- и работорговли, что даже почти не отрицалось: ровно настолько, чтобы не отпугнуть иностранных инвесторов.
— Такова человеческая природа, — ответил Чезаре, успокаивающе прижимая Марию к себе, — Где-то это скрывается, где-то выставляется напоказ. Но настоящие исключения — всегда исключения.
— Что ты имеешь в виду? — переспросила она.
— В любом сколько-нибудь крупном сообществе отрицательные черты развиваются быстрее положительных. Преступность, нищета, угнетение, дискриминация, — все это есть везде, включая Ватикан, где темная сторона человеческой природы стыдливо прячется за внешним благочестием. Настоящими исключениями бывают не страны, а лишь отдельные люди. Как ты, например. Ты сохранила в себе чистоту и невинность…
Мария захихикала и ткнула его под ребра, мол, "ты же знаешь, что это не так!".
— Я имею в виду, в моральном плане! — рассмеялся Чезаре, — Это несмотря на то, что после всего, через что ты прошла, любой бы озлобился.
О себе он не говорил. Сам он уже давно утратил не только чистоту и невинность, но и существенную часть того, что именуют "человечностью". И именно поэтому он не хотел, чтобы то же случилось с ней.
Девушка хмыкнула и продекламировала по-английски:
Мир будущего. Мир, где наука открыла магию, а магия двигает науку. Мир-утопия? О, не совсем. Люди нашли много способов улучшить свою жизнь, но еще больше — способов ее угробить. Старый мир приближается к своему закату. Каким будет новый? И будет ли он вообще?За обложку спасибо Дунаевой Татьяне.
Для человечества, опьяненного Золотым Веком Сигмы, мир разделился на "до" и "после". До и после катастрофы 2018 года, с деликатностью ведра холодной воды вскрывшей оборотную сторону научного открытия магии. Неведомые ранее преступления. Разрушенные города. Экономический коллапс и международная напряженность. Растущее влияние Церкви и мрачные пророчества о конце света. В такую эпоху даже столь мирное и безопасное место, как школа, может на поверку оказаться чем угодно — лагерем подготовки спецагентов, площадкой для бесчеловечных экспериментов, орудием в играх политиков… И даже всем этим одновременно.
Когда мир разрушен войной богов, кто обратит внимание, как рушится твой маленький мирок? На фоне погибших империй; земель, пораженных смертоносной Порчей; и народов, ожесточенно сражающихся за наследие Древних, такой мелочью кажутся другим твои личные трагедии. Когда лучший друг оказывается предателем и лжецом. Когда сюзерен отдает приказ, выполнить который немыслимо, - а не выполнить недопустимо. Когда родной отец желает твоей смерти, - и не просто желает, а всячески к ней стремится. Когда путеводная Звезда, ведшая тебя сквозь мрак и отчаяние, оказывается лишь хитрым фокусом, отражением, пойманным в ловушку из зеркал. Тогда и настает время делать страшный выбор.
Когда гаснут путеводные звезды, дорога приводит во мрак. Чужие земли, где чудовище подаст руку, а родной брат обратит против тебя клинок. Короли, что становятся рабами, и рабы, что становятся королями. Разрушительная война, где проигрывает каждый - тем, что вообще позволил ей начаться. Когда исчезает лживый свет, что был твоей путеводной звездой, мир погружается во тьму. И единственным светом, на который ты можешь рассчитывать, станет свет в тебе самом. Тогда и станет ясно, чего ты стоишь.
Прекрасный мир могущественной магии и развитой технологии... рухнул. Рухнул под тяжестью собственных знаний, собственных достижений и собственной гордыни. Разорванный на части богоподобными чародеями, он пережил свой Закат. Прошли годы, века, тысячелетия. Раны мира постепенно заживали. Отстраивались новые города, новые цивилизации. Но со временем тени прошлого стали снова поднимать голову. Ведь истории свойственно повторяться, особенно если люди смеют ее забывать.
Сапсан, опытный сталкер Южной Зоны, правила знал. Но соблазн оказался слишком велик. Сапсан попытался продать большую партию хабара напрямую, хотя должен был принести добычу бармену-перекупщику. Закончилось все плохо. Арест, допрос, срок. Однако судьба дает Сапсану последний шанс. Сокамерники по вагонзаку готовили побег. Обмануть охрану, спрыгнуть с поезда, дальше пешком до Белоруссии – и вот она, свобода! Так они думали… Соглашаясь бежать, Сапсан и представить себе не мог, что с первых же шагов они станут дичью, и охотиться на них будут не только люди… Потому что идти пришлось – через Зону. И не в Белоруссию, а в заброшенный город Припять. Откуда живыми – не возвращаются…
Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формой текста, с его ритмом, с его дыханием. Здесь есть и гротеск, и ирония, и философия, и лирика. Здесь мелькают иные планеты и экзотические острова, а совсем рядом оказываются вполне узнаваемые, сугубо земные пейзажи… Здесь есть все, чтобы доказать, что фантастика не заблудилась в трех соснах примитивных сюжетов, что Золушка еще жива и готовится к новым свершениям.«Пепельно-синее небо, потерявшее блеск, навсегда превратившись в серую дымку, и кроваво-алое солнце, сжигающее растения и воздух, наблюдали за восстановившейся после ужасных событий Землей.
В этой остросюжетной и захватывающей книге, куда вошли два интересных произведения «Волчий Камень» и «Город Хаоса» в жанре «военная фантастика», вас ждет ожесточенная битва двух лучших специалистов, секретных агентов и профессиональных убийц с кодовыми именами «Кромщик» и «Робототехник». Кодовое имя характеризует их деятельность. Они не привыкли отступать, добиваясь всегда своих целей, поэтому мощная битва будет происходить до победного конца. Кто они такие и почему сражаются? На эти вопросы вы найдете ответы в книге.В романе «Волчий камень» вы погрузитесь в зубодробительную атмосферу эпохи второй мировой войны, когда как раз началась непримиримая битва двух выдающихся специалистов.
Самая первая экспедиция на Марс, в которую набрали специалистов с миру по нитке – в первый марсианский стройбат. Зарывается в землю сразу в трёх точках Марса. Готовит почву для колонизации планеты. Совершенно случай земляне узнают о существовании внутри Марса огромного города – остатки былого величий древней цивилизации марсиан. Никто даже не предполагал, что эту цивилизацию уничтожило таинственное облако Глобула, которое периодически посещает Марс. Проникнув в город и столкнувшись с этим облаком, земляне постепенно узнают историю Марса и начинают борьбу за его будущее.
Кровавый Ангел брат Кравин, тяжело раненый в бою с чудовищным противником, продолжает сражаться, чтобы вернуться к своим собратьям, пока его тело ещё служит ему. Выжимая из себя последние остатки сверхчеловеческих сил, Кравин знает, что он должен вернуть Ордену то, чем владеет — и не может умереть, пока не вернёт наследие.
Бак Роджерс — пилот, оказавшийся в 25 веке, вступает в ряды Новой Земной Организации, призванной сделать земля свободной планетой а не сырьевым придатком Марса. НЗО слаба, разрозненна и беспомощна. Роджерс становится той объединяющей силой, которая бросает вызов всемогущей марсианской корпорации. Эта война способна уничтожить Землю или освободить её…