Странное воспоминание - [11]

Внезапно юноше показалось, что он услышал голос, донесшийся откуда-то из-за борта. Протяжный, словно песнь призрака. Голос оборвался так быстро, что Жан-Антуан не успел его расслышать. Он огляделся, но никого на палубе не увидел, и продолжил приближаться к самому носу. А голос снова прозвучал и снова так же невнятно, так же протяжно и оборвался столь же быстро. Затем последовали хлопки, похожие на трепет крыльев. И снова взбудораженное воображение Жана-Антуана, питаясь впечатлениями уставшего с дороги ума, принялось рисовать страшные картины, фантасмагории, объясняющие природу звуков.

Удивительный зеленоватый туман перед Жаном-Антуаном расступился, и юноша увидел на самом носу темную фигуру, стоявшую широко расставив ноги, гордо разведя плечи и уперев одну руку в бок. Полы его пальто хлопали на ветру, а сам он без движения замер, неотрывно взирая в мглистую даль, простирающуюся прямо по курсу, и время от времени бормотал что-то похожее на не вполне связную песнь без выраженной мелодии.

От неожиданности юноша остановился, с удивлением рассматривая странные очертания одежды человека впереди. На нем темнело подбитое овчиной пальто с поднятым воротником, потрепанный цилиндр, из-под которого в разные стороны торчали спутанные волосы, а более странной обуви Жан-Антуан в жизни не видел. Почему-то он сначала принял человека на носу парохода за капитана корабля. Его не было в толпе при посадке, он определенно не походил на пассажира, но имел гордую стать и крепкий вид, чем напоминал членов экипажа. И все же человек на носу парохода, как и его обувь, показался юноше очень странным, и, поняв, что видит перед собой все же не капитана, Жан-Антуан решил поскорее вернуться обратно в салон.

Только он поднял ногу, чтобы сделать шаг, как фигура впереди развернулась к нему вполоборота, одним лишь торсом, и блестящие из-под цилиндра глаза встретили встревоженный взгляд Жана-Антуана. В ухе качалась увесистая золотая серьга кольцом. Незнакомец медленно убрал курительную трубку изо рта и выпустил густые клубы дыма, не сводя глаз с юноши.

Молча, он долго стоял так и смотрел в глаза застывшего на месте Жана-Антуана, потом, наконец, переступил с ноги на ногу, развернувшись к нему и чуть отклонившись назад, чтобы окинуть юношу изучающим взглядом. В этом движении было нечто дикое, порывистое и подтверждающее, что внимание незнакомца переключилось с покрытого туманом пролива Па-де-Кале теперь на Жана-Антуана. Он несколько мгновений разглядывал юношу с головы до ног, сохраняя давящее молчание, а когда заговорил, то ввел Жана-Антуана в еще более глубокое недоумение:

– Вы стоите на моем баке, – требовательно сообщил он.

Сначала Жану-Антуану потребовалось время, чтобы понять, что прозвучавшие слова были произнесены на английском языке, следовательно, незнакомец – британец, а потом ушла еще минута на то, чтобы Жан-Антуан разобрал смысл этих слов.

– Ах, да! Простите… – юноша отошел к борту носа, посмотрел себе под ноги, но ничего не увидел, затем поднял на незнакомца такой же недоуменный взгляд. – Что-что?

Тот не торопился с ответом. Поднеся трубку ко рту, он вновь принялся изучать Жана-Антуана своим пристальным взглядом черных глаз, словно пытаясь разобраться, что с этим малым не так.

– Вы все еще стоите на моем баке, – наконец сказал он прежним требовательным тоном.

– А что такое бак?

– Это часть судна, где мы находимся, разумеется. Не посуда же!2

Объяснение озадачило несведущего в морских терминах Жана-Антуана не меньше, чем предшествующее незнание.

– Простите, вы, наверное, капитан? – уточнил юноша.

– Не совсем. Технически нет, кое что получше! Особый гость.

– Как странно, я вас не видел при посадке на паром. Хорошо, вы, должно быть, хотите побыть в одиночестве. Тогда я оставлю вас, приятного плаванья.

Незнакомец ничего не ответил, все так же пристально глядя на юношу блестящими черными глазами, и проводил его внимательным, даже подозрительным взглядом, когда Жан-Антуан направился обратно вдоль по палубе. Потом медленно развернулся в направлении следования парома и задумался, глядя сквозь туманную пелену.

Жана-Антуана настигли крики, доносившиеся с носа парохода, когда он только подходил к фок-мачте.

– Стойте! Сейчас же остановитесь! Вы что уже уходите?

Жан-Антуан обернулся и вгляделся в задымленный туманом нос судна. Не сходя с бака, из темноты показался незнакомец.

– Возвращайтесь, – дружественно позвал он.

Но юноша до того был рад, что ему разрешили вернуться в салон, что при мысли о возвращении на бак он внутренне напрягся. Неспроста это все. Возможно даже, этот незнакомец и не планировал всерьез отпускать Жана-Антуана.

– Ну же! Не вынуждайте меня сходить с моего бака. Мы проделали половину пути. Осталась еще целая вечность. Возвращайтесь, составите мне компанию. Я кое-что расскажу.

С минуту помешкав, Жан-Антуан зашагал обратно. Каждый шаг отдавался в мыслях юноши волной сомнений.

– Вы ведь родом не из Британии? – ткнув своей трубкой в сторону приближающегося Жана-Антуана, догадался незнакомец.

– Да, я француз.

– О! Это не страшно! – отмахнулся собеседник, словно закрывая глаза на какой-то существенный изъян. – Никто не идеален… Вы часто бываете в Англии?