Странное это ремесло - [78]

Решив все-таки досмотреть спектакль до конца, я свернул за угол — позади Бурбонского дворца имелось единственное в этих местах кафе. Там было оживленно. В задней части зала, отведенной под ресторан, сидели за столиками несколько компаний проголодавшихся депутатов и не менее проголодавшиеся зрительницы-дамы. Переднюю часть заполняли главным образом парламентские журналисты, ограничивающие свои траты одной-двумя рюмочками перно. У стойки перед высоким бокалом пива стоял один мой знакомый из «Юманите».

— Раньше двух не кончится, — проворчал он, когда я подошел. — В таких случаях дело всегда затягивается до двух.

— Да ведь все уже кончилось, — заметил я, потому что предстоящий провал Мари ни для кого уже не был секретом.

— Для вас — да, а для меня — нет, я ведь обязан представить подробный отчет, — кисло произнес журналист.

Мы стояли совсем близко от того зала, где помещался ресторан, что давало мне возможность наблюдать за уплетавшими устрицы депутатами и, в частности, за тем, кто напоминал героя вестерна, — я сразу заметил его, он сидел в углу, в обществе двух элегантных дам.

— Вон тот, в углу… — начал я.

— Вы слышали его? — перебил меня мой знакомый. — Каков жонглер, а?

— Он в какой партии?

— Формально ни в какой… Независимый… А фактически состоит в группе «независимых». Но быть независимым и состоять в группе «независимых» вовсе не одно и то же, не так ли?

— Но кто он такой?

Журналист назвал имя и пояснил:

— Депутат от заморских департаментов. Вечная история: выбран еще в парламент прошлого созыва, быстро прославился неподкупной совестью и острым языком, а потом… всегдашняя история…

Я кивнул в знак того, что понял, хоть в действительности понимал весьма смутно.

— Вон тот лысый, который сидит напротив него, это его крестный отец в политике, иначе говоря — змей-искуситель. Но не в том дело — не он, так нашелся бы кто другой. Потому что имейте в виду: быть независимым не только не просто, это невозможно.

Несколько бокалов пива, несколько чашечек кофе — и я узнал в деталях, что такое «вечная история» и, в частности, история смуглого депутата. Своими достоинствами, сулившими успешную политическую карьеру, он быстро привлек внимание парламентских хищников, «любителей свежего мясца», как назвал их мой собеседник. И один из них, тот, лысый, поспешно сблизился с новичком, чтобы ввести его в курс парижской жизни, показать хорошие рестораны, познакомить с красивыми женщинами.

— Но хорошие рестораны, как вам известно, дороги, и красивые женщины тоже, не говоря уж об остальных расходах: нужно иметь солидный гардероб, комфортабельную квартиру, лишние деньги для бриджа и вообще для всяких мелочей, а депутатского жалованья на все это, конечно, не хватает… Понаблюдайте за ним немножко…

Я, в сущности, наблюдал за ним все то время, пока длился комментарий, и, насколько мог судить по его отличному настроению и непринужденной манере держаться, он был в полном ладу не только с обеими дамами, но и с собственной совестью.

— Не знаю, конечно, в подробностях, как развивались события в данном конкретном случае, но это несущественно, история всегда одна и та же. Если твои расходы впятеро превышают твое жалованье, об остальном догадаться несложно.

Тут мой знакомый предался воспоминаниям о других случаях такого рода. Он уже много лет был парламентским репортером и прекрасно знал быт и нравы Бурбонского дворца.

— Не исключено, что в первое время новичок испытает некоторые угрызения совести и, увязнув по уши в долгах, откажется от разгула светской жизни, решит, что она ему не по карману. Но это продлится недолго. «Куда вы вдруг исчезли? — спросит искуситель, встретив его в кулуарах парламента. — Наша юная подружка впала из-за вас в хандру». «Финансовые затруднения? — воскликнет искуситель. — Ах, боже мой, что же вы молчали? Друзья ведь для того и существуют, чтобы помогать друг другу!» А если жертва осмелится заметить, что долг все равно надо когда-то возвращать, искуситель поспешно возразит: «Но, дорогой друг, это правило в ходу на рынке, а не в Бурбонском дворце. Существует партийная касса, деньги для представительства, безотчетные, и все это так или иначе должно быть израсходовано, потому что иначе государство прикарманит их в виде налогов». Словом, новичок более или менее деликатным образом будет опять вовлечен в вихрь пляски и станет уже регулярно получать жирные чаевые в обмен на невинные расписки — «просто чтобы отчитаться перед партийной кассой».

— Но разве не может он тем не менее сохранить какую-то независимость?

— Может, естественно, в той мере, в какой рыбешка может свободно плавать в пасти у акулы. При голосовании первого же существенного законопроекта искуситель шепнет своей жертве: «Вы, конечно, проголосуете «за», не правда ли?»— «Нет, я думаю голосовать «против». — «Что вы, дорогой друг, вы просто не подумали. Вы непременно должны проголосовать «за». Простая душа — в том случае, если это действительно простая душа, — и впрямь не подумал. Ведь он уже оставил компрометирующие документы — те самые невинные расписки, которые могут быть в любую минуту извлечены на свет божий и раз и навсегда поставить крест на его парламентской карьере.