Странник - [3]

Человека, которого Лев второй час ждал в кофейне, звали Андраник Озанян. О нем, видимо, и пели марширующие во дворе гимназии люди. Легендарный Андраник-паша, о чьей самоотверженной борьбе за права турецких армян писали все европейские газеты. После подавления турками Сасунской самообороны он несколько лет жил в Болгарии. Наконец пробил его час – Болгария, Сербия, Греция и Черногория поднялись против Османской империи. За короткий срок Андраник организовал армянский отряд – 273 добровольца из Болгарии, Румынии, Западной Армении и даже из Англии. Вчерашние крестьяне, ремесленники, учителя, духанщики собрались по его призыву в здании женской гимназии, превращенном в казарму. Лев почти неделю добивался встречи с Озаняном, но тот все время был занят – привозил оружие, закупал продукты, проводил занятия с добровольцами. Встреча была назначена, но сегодня же отряд выступал в Македонию. Это была последняя возможность для личной беседы.

Лев еще раз просмотрел свои записи:

«Озанян Андраник Торосович. 48 лет. Родом из турецкой Армении, когда-то был столяром.

С 1888 года начал революционную работу, в 1892 году примкнул к армянской партии «Дашнакцутюн».

Получает свое боевое крещение в Мушской равнине в 1894. В 1900 году курдский ага Бшаре-Халил, состоявший на турецкой службе, убил одного из самых выдающихся армянских революционеров, Сиропа и был награжден султанским орденом. Через 8 месяцев Андраник совершил свое дело мести: настиг со своей дружиной Халила, убил его и, в качестве трофея, унес с собой орден Абдул-Гамида. В женевском архиве Дашнакцутюн султанский орден хранится и по сей день…

Армяне ему подчиняются, турки его боятся.

«С мирным турецким населением у меня никогда никаких враждебных действий не было, боролся только с беками и администрацией»…

– Лев Давидович, здравствуйте! – раздался голос за спиной. – Простите великодушно за опоздание.

– Здравствуйте, Андраник-паша. – Лев встал и протянул руку.

Перед ним стоял человек среднего роста, в картузе и высоких сапогах, сухощавый, с проседью и морщинами, с жесткими усами и бритым подбородком. Русская офицерская сабля на боку. Вид усталый, но на губах искренняя улыбка.

– «Пашой» меня крестьяне величают. Бойцы зовут меня зоравар – полководец. Но для друзей я просто – Андраник. – пришедший говорил по-русски правильно, но с сильным кавказским акцентом.

– Тогда и я для вас – просто Лев. Да что же мы стоим? Присаживайтесь, сделайте одолжение.

Андраник опустился на стул, пристроив саблю между ног. Лев придвинул к себе блокнот, достал карандаш. Вопросы были готовы давно, но для начала хотелось расположить к себе собеседника.

– Андраник, кофе будете пить?

– Благодарю вас, Лев, но времени у меня совсем мало – сегодня выступаем. Я и пришел только потому, что обещал.

– Жаль, жаль… Много вопросов хотел задать. Биографию вашу я знаю, но читателю интересен живой человек.

– Давайте встретимся после похода. Даст Бог, вернусь живым. Тогда и вопросы свои зададите, и рассказать будет чего.

– Ну, хоть в двух словах – почему вы здесь, в Болгарии собираетесь воевать?

Андраник нахмурился.

– Я читал, что пишут обо мне и моих четниках газеты. Мы – не националисты. Я признаю только одну нацию – нацию угнетенных. И это – самое главное.

В кофейню вошел молодой человек в военной форме и направился к собеседникам. Пышные черные усы делали его похожим на опереточного разбойника. Подойдя, он как профессиональный военный щелкнул каблуками и обратился к Андранику по-армянски. Тот коротко ответил и повернулся к корреспонденту.

– Лев, хочу представить вам командира армянской роты подпоручика Тер-Арутюняна.

Лев встал.

– Очень приятно. Лев Давидович.

– Гарегин Егишевич, – молодой военный пожал протянутую руку.

– Господа, – Андраник тоже поднялся со стула, – я вас, пожалуй, оставлю – дела, а господин подпоручик уделит вам, дорогой Лев, минут двадцать.

Козырнув, Андраник, направился к выходу.

– Гарегин Егишевич, – с трудом выговорил Лев, – вы русский офицер?

– Нет, Лев Давидович, я подпоручик болгарской армии. Окончил офицерскую школу Дмитрия Николова в Софии.

– Вы прекрасно говорите по-русски…

– Это не удивительно – я ходил в русскую школу в Нахичевани, потом – в гимназию в Тифлисе, два года учился в Петербургском университете на юриста.

– Вы не закончили курса?

– Пришлось прервать. Вы слышали про «лыжинский процесс»?

– Как же, как же – процесс против членов партии Дашнакцутюн. Петербургский следователь Лыжин, насколько я знаю, преуспел в подлогах и лжесвидетельствах. Почти всех оправдали.

– Оправдали… Но и курса закончить не дали.

– Гарегин Еги… Егишевич, скажите…

Военный улыбнулся.

– Зовите меня Нжде.

– Нжде? – Лев сделал пометку в блокноте. – Это ваше болгарское имя?

– «Нжде» по-армянски – «странник»…

* * *

«Зеленую милю» достроили в октябре. Можно было приезжать на оформление собственности и начинать обживать «дальнюю дачу». Но Андрей не торопился – хотелось все-таки снова попасть в зимнюю сказку, а не портить себе впечатление осенними дождями. В конце декабря интернет показал устойчивый снежный покров на склонах Пирина. Можно было продавать машину и собираться.