Странница - [36]

Пора ехать.

71. Коттедж

Проснувшись утром, я подумал, что очутился на другой планете или нахожусь в чужом теле. Возможно, из-за того, что я спал на полу, а может, от того, что ожидало нас вчера вечером у Бомпи.

Городок Торн мы нашли без труда, но из-за того, что дома не имели номеров, разыскать дом Бомпи оказалось немного труднее. Все дома имели собственные названия, например, Гленакр, Желтый коттедж, Зеленый коттедж, Старая почта.

Дом Бомпи называется Ореховый коттедж, поэтому мы долго разъезжали, высматривая ореховое дерево, а потом мы узнали, что орехового дерева у дома Бомпи больше нет. Пришлось остановиться у одного из домов. Женщина, отворившая дверь на мой стук, сказала:

— Тебе нужен дом напротив, дорогой, — и указала на небольшой белый дом, что стоял через улицу.

В доме Бомпи горели все огни. Мы постучали, и дверь нам открыла медсестра.

Дядя Док объяснил, кто мы такие, и вся команда вошла, а дядя Док спросил: «Где он?»

Сиделка провела нас через комнату, потом через другую, с такими низкими потолками, что, казалось, их можно задеть макушкой, потом через третью, затем по узкому коридору в спальню Бомпи.

Там на постели, закрыв глаза, лежал Бомпи. В голове пронеслось: «Мы опоздали, Бомпи умер».

72. Бомпи

О, Бомпи!

Теперь я понимаю, почему он так хотел вернуться домой, в Англию. Здесь так красиво, стены домов увиты розами, вдоль дорог благоухают поля лаванды, внутри домиков прелестные маленькие комнаты с крошечными оконцами и словно игрушечными каминами.

Мне так хотелось увидеться с ним наедине, но вместо этого мы всем скопом ввалились в его комнату.

— Он умер? — произнес Коди.

— Тс-с-с! — Сиделка приложила палец к губам. — Нет, он не умер, но иногда его сознание путается. Не испугайте его.

Бомпи выглядел не совсем таким, каким я его себе представляла, но потом я поняла, что это из-за закрытых глаз и сжатых губ. Я видела круглое, очень бледное лицо, окруженное легкими седыми волосами. Он очень походил на состарившуюся копию дяди Дока.

Дядя Док взял руку Бомпи и легонько погладил ее.

— Бомпи, Бомпи, — прошептал он.

Бомпи раскрыл глаза, моргнул, посмотрел на Дока и произнес:

— Питер?

— Питер? Какой Питер? Это же я. Иона, — отвечал дядя Док.

— Иона уехал, — ответил Бомпи. — Он в лагере.

Дядя Док прикусил губу.

— Бомпи, — окликнул его дядя Мо. Бомпи присмотрелся и спросил:

— Кто ты?

— Это я, Мозес.

— Мозес уехал. Он в лагере, — последовал ответ. Пришла очередь Стю:

— Бомпи, ты узнаешь меня? Я Стюарт.

Бомпи мигнул еще три раза и:

— Стюарта нет. Он в лагере.

Тогда вперед выступил Коди, и Бомпи сказал:

— О! Вот и Мозес. Ты вернулся из лагеря?

— Да, я вернулся из лагеря, — пробормотал Коди. А когда вперед шагнул Брайан, Бомпи и его узнал:

— А вот и Стюарт! Ты тоже вернулся из лагеря?

И Брайан ответил:

— Да…

Тогда я опустилась на колени у изголовья кровати и спросила Бомпи:

— Бомпи, ты знаешь, кто я?

Он посмотрел на меня:

— Ты Маргарет?

— Нет… — Я покачала головой.

— Клэр?

— Нет.

Брайан не выдержал:

— Софи, замолчи. Он не знает тебя.

И тут Бомпи вдруг сказал:

— Софи! Ты — Софи?

— Да, — ответила я.

73. История

Кажется, что прошло гораздо больше недели с тех пор, как мы приехали сюда, к Бомпи, и, кажется, целая жизнь утекла с того дня, когда мы подняли паруса и отправились в свое первое пробное океанское плавание.

В день нашего приезда Бомпи спал большую часть дня и не узнавал нас. На второй день Софи принялась рассказывать Бомпи его собственные истории. Она говорила:

— Помнишь, Бомпи, когда ты был молодой и жил на ферме в Кентукки, твоя семья обменяла двух мулов на автомобиль? Помнишь, Бомпи?

Он широко раскрыл глаза и кивнул.

— А помнишь, Бомпи, как ты отправился в город, чтобы забрать автомобиль и приехать на нем домой? А по пути домой…

После каждого описанного события Бомпи кивал головой и говорил: «Да, да, так было со мной».

— А в воде, когда ты боролся, чтобы выплыть…

— Я? — протянул Бомпи.

— Когда ты оказался под водой…

— Вот тут я что-то плохо помню, — отвечал Бомпи. Сегодня Софи рассказала ему другую историю.

— Помнишь, Бомпи, когда ты был молодой и жил в Кентукки, недалеко от реки Огайо, ты однажды пошел через железнодорожный мост…

— По эстакаде, да, да, — подтвердил Бомпи.

— Помнишь, еще был сильный ветер и дождь…

— Да, да.

— И когда приблизился поезд, ты спрыгнул в воду…

— Да, да, это был я.

— И вода крутила и вертела тебя, ты пытался вдохнуть воздух…

— Вот это я что-то не совсем припоминаю, — отвечал Бомпи.

Она рассказала Бомпи все истории, что поведала нам, и мы все потихоньку заглядывали в комнату, пока она рассказывала, и прислушивались. Бомпи припомнил почти все, что она описывала, за исключением тех моментов, когда он боролся с водой.

Однажды, когда я был в комнате Бомпи вместе с Софи, она рассказала историю, которую я прежде не слышал. Вот о чем я узнал:

— Бомпи, помнишь, когда ты был очень маленький, совсем ребенок, ты с родителями поплыл на парусной яхте?

— Я поплыл? — переспросил он.

— Прямо в море, в широкий синий простор. И вы все плыли, плыли, как вдруг небо потемнело, завыл ветер — помнишь?

Бомпи посмотрел на нее, поморгал, но ничего не произнес.

— Помнишь, подул ветер? Он завывал, ревел, гремел, яхту бросало, стало очень холодно, мама закутала тебя в одеяло и посадила в надувную лодку, помнишь?