Странная разведка: Воспоминания о Секретной службе британского Адмиралтейства - [14]

Мощное бронирование и сильная подводная защита немецких дредноутов были хорошо известны британскому Адмиралтейству, получившему характеристики и чертежи практически всех кораблей, которыми адмирал Райнхард фон Шеер командовал во время Ютландской битвы. Схемы и характеристики добыли наши агенты за предшествующие годы, и не их вина, что Адмиралтейство не удосужилось создать снаряды, способные пробивать борта и палубы немецких кораблей и затем взрываться внутри их корпусов.

Точное описание разработанных немцами снарядов, оказавшихся смертельными для нас в Ютландской битве, было в руках Адмиралтейства еще в 1911 году, вместе с подробным описанием результатов их испытаний в Меппене, где они пробивали мощную броню мишеней на испытательном полигоне Круппа, а также на море, где ими обстреливали специально построенные корабли-мишени.

В то же время или немного позже поступили также и сведения о последних моделях торпед, выпускаемых государственным заводом в Фридрихсорте близ Киля. Эти торпеды были именно тем оружием, которым подводные лодки немцев отправили на дно корабли и суда общим водоизмещением в миллионы тонн.

Все основные характеристики немецких мин, которые, несмотря на простую конструкцию, оказались очень мощными и надежными, содержались еще до войны в досье нашей разведывательной службы, однако, несмотря на этот факт, мы хватались за единственный тип мин, устаревший и неэффективный, еще целых два первых года войны.

Из жизненно важных секретов, только один или почти один, который наши агенты не смогли раскрыть, состоял в том, каким образом немецкий флот развернет военные действия против Великобритании. Но не так уж и плохо, что этот момент остался для нас в тайне, потому что, если бы мы знали, мы, возможно, были бы полностью разбиты.

Чтобы объяснить этот парадокс, необходимо вспомнить о той уникальной ситуации, которая сложилась в военно-морском командовании Германии в августе 1914 года.

К тому времени адмирал Альфред фон Тирпиц уже семнадцать лет был морским министром. Флот открытого моря был его детищем. Он был построен и организован строго в соответствии с его стратегическими взглядами, о которых мы знали, поскольку Тирпиц сам писал о них открыто. Он ни минуты не сомневался, что когда наступит «день Д» («Der Tag»), Кайзер тут же прикажет ему покинуть свое бюро в Морском министерстве в Берлине и поднять флаг на флагманском корабле «Фридрих дер Гроссе» в качестве главнокомандующего всего флота.

Все его планы основывались на этой гипотезе. Они должны были стать апофеозом всех долгих лет труда и службы, посвященных одной мысли — Родине. И как только подвернулся бы случай, он был полон решимости взять на себя основную часть работы. Для него не существовало робкой и стеснительной стратегии, направленной на то, чтобы прятать флот у берега, за минными полями и под прикрытием береговых батарей «мокрого треугольника», сохраняя его как залог, обеспечивающий выгодные условия мира. Нет, для Тирпица флот был острым и крепким мечом, которым следовало нанести смертельный удар британскому господству на море, которое он всегда рассматривал как самое серьезное препятствие на пути реализации амбициозных планов Германии.

Тирпиц, следовательно, намеревался нанести, как можно быстрее, решительное поражение британскому флоту в одном генеральном сражении. Он был вполне уверен в своем оружии, которое выковал и проверил на многочисленных маневрах. Если он преувеличивал мощь миноносцев и недооценивал боевой потенциал подлодок, то он ошибался в такой же степени, как и почти все морские офицеры того времени. Прямолинейность его политики в области строительства и вооружения линейных кораблей была блестяще подтверждена в Ютландской битве. Немецкие линейные крейсера, в особенности, оказались превосходными боевыми инструментами. То, что он не был лично ответственен за неподходящее вооружение легких крейсеров, вполне убедительно доказано в его мемуарах.

Но начало конфликта оказалось для него самым горьким разочарованием всей его жизни.

Кайзер твердо отверг его постоянные просьбы выдать ему «карт-бланш» на проведение операций и оставил флот под командованием адмирала Фридриха фон Ингеноля, офицера с посредственными способностями, который был обязан своей карьерой только личной дружбе с Его Величеством Верховным Главнокомандующим и долгой службе на яхте Кайзера.

Но и это было еще не все.

Король Эдуард VIII в предыдущие годы любил выводить из себя своего племянника, называя немецкий флот «игрушкой Вилли». Эта шутка содержала в себе глубокую правду. Было очевидно, что Кайзер Вильгельм II рассматривал флот как свою личную собственность, которую он был обязан защитить и сохранить любой ценой. Перспектива подвергнуть свои драгоценные корабли грубым ветрам войны повергала его в ужас. Он мог со спокойной душой наблюдать за гибелью целых армейских корпусов на полях сражений, но дрожал от одной лишь мысли о потере хотя бы одного дредноута, которые были для него символом величия и престижа династии Гогенцоллернов.

В результате сразу же после того, как Великобритания объявила Германии войну, он собственной рукой изменил «оперативный приказ», приговорив тем самым немецкий флот к пассивности как раз в тот момент, когда быстрая наступательная операция могла бы принести немцам самые лучшие результаты.