Странная планета - [187]

V

— И вот, наконец, подлетают. На планете гуманоидов все готово для приема: расчистили площадку для спускаемого аппарата... не площадку даже, громадный стадион — километровое поле, амфитеатр почти до облаков. Организовали и систему радиопривода с маяками в крайних точках планеты. И телепередачи, телепередачи, телепередачи-сорок тысяч одних передач: гуманоиды звездолету, "Первоконтакт" им, гуманоиды нам, мы им, "Первоконтакт" нам, мы ему... Для землян за эти годы стали дорогими лица троих нахалов.

...И не замечали, не желали заметить в атмосфере радостного ожидания растерянности на этих лицах. А она появилась, когда "первоконтактники" сообщили, что планета гуманоидов радиолокаторами не прощупывается. По маячным сигналам оттуда они на подлете запеленговали ее, "вели" параболическими антеннами по орбите вокруг Вишенки — однако собственный, посланный звездолетом радиоимпульс не отразился ни от чего. Это был первый зловещий факт.

Дальше-хуже. "Первоконтакт", гася скорость, приблизился настолько, что пора было различить в телескоп хотя бы темный диск планеты на фоне звезд (размер ее знали по обмену сведениями, в полтора раза больше Земли); а также пусть и тусклый, темно-вишневый, но серпик освещенной ее части. И тоже ничего — ни серпика, ни диска, заслоняющего обильные россыпи звезд.

В расчетной точке от звезды (ее едва тлеющий диск был заметен) скорость звездолета уменьшилась до 2-й космической, вектор был надлежащий — пора бы тяготению Вишенки взяться за дело и закружить корабль на планетарной орбите. И опять осечка: не обнаруживалось у Вишенки тяготения! То есть оно как бы было и как бы не было: траекторию "Первоконтакта" не искривляло-но ведь планету гуманоидов что-то же удерживало около этого, с позволения сказать, светила!

"Мало мы еще знаем о свойствах звезд",- подумал командир и решил приблизить звездолет, непосредственно к планете, стать на спутниковой орбите. Уж там-то точно должно быть поле тяготения, у такой глыбы вещества.

Гуманоиды не подозревали о возникших осложнениях. На планете все эти дни царил ликующий бедлам. Экраны показывали толпы трехногих существ, сияющих в лучах своей яркой Вишенки начищенной чешуей и трубами, они согласованно подпрыгивали, помахивая запасными ногами. Все оркестры и хоры их в знак дружеских чувств наяривали исключительно земные песни: "Подмосковные вечера", "Их хатте айне камераде", "Гоп со смыком", "Не шей ты мне, муттерхен, сарафанэ руж" и т. д. Амфитеатр вокруг посадочного поля заполнили избранные жители планеты, все в очках-фильтрах на козлиных физиономиях (предупредили, что свет от дюз при посадке может их ослепить). Словом, ждут.

И Земля ждет. Ждет, затаив дыхание, все человечество, вся Солнечная. Информацию здесь принимают по двум каналам: передачи от гуманоидов и с "Первоконтакта". Видно, что на телеэкранах в звездолете проходят те же кадры с планеты, которое синхронно принимает (одновременность со сдвигом ..в три года) Земля} по ним ясно, что корабль на месте, рядом.

Правда, параллельно с корабля транслируют и непосредственную обстановку у них: видны ошеломленные, недоумевающие лица астронавтов, в иллюминаторах темно и пусто — и только световые индексы на маячных табло показывают, что радиоприводные антенны развернулись почти под 120° друг к другу -то есть планета под брюхом корабля, в сотнях километров.

Однако ничего там нет, даже в виде темного диска, заслоняющего звезды.

И командир неуверенным голосом сообщает, что поля тяготения "Первоконтакт" от планеты не чувствует, летит прямо, будто ее и нет.

А на пультовом телеэкране живет, сверкает красочными объектами, скалами и строениями, бурлит мелодиями и возгласами... существует с отчетливой достоверностью, обеспечиваемой близким приемом, громадный мир разумных существ. Мир, к которому стремились и летели. Мир, которого не оказалось.

— А ну, растудыть, давай напрямую! — биндюжьим голосом взревел командир сухогруза.

И корабль... пролетел сквозь планету гуманоидов. Сквозь место, где ей надлежало быть,- пустоту. Прошел на первой космической, ни за что не зацепившись, не ощутив даже трения-нагрева о разреженный газ — ничего, кроме пестрых помех на телеэкране.

...И на обратном пути, когда "Первоконтакт", не осуществивший контакта, опозорившийся планетолет-сухогруз, вошел в Солнечную и стали попадаться встречные корабли, командир все норовил пройти и сквозь них "напрямую"-так что двум помощникам довелось его спеленать, взять управление на себя.

Впрочем, участь их была не лучшей: во-первых, они дали такие же, как и командир, ни с чем не сообразные показания комиссии, во-вторых, обнаружили подобную же странность поведения-нет-нет, да и пытались пройти друг сквозь друга или сквозь стену. Спокойненько так, будто там ничего и нет. Их тоже контузило это происшествие.

Странность поведения, а!.. Попомните меня, в историю науки эта странность войдет со временем как первый проблеск правильного, здравого — да-с! понимания нашего вещественного мира. Это придет, придет во все миры. Уже грядет! Ничего, ничего, молчание!

VI

— Человечество почувствовало себя так, будто его по-дурацки разыграли. Розыгрыш космических масштабов длиной в шесть лет — ничего себе! "Да заблудились эти космические биндюжники, сбились с пути, вот и все,- объясняли доброхоты.- А по телеку что у нас, что у них..." Но-проверили память навигационной ЭВМ, записи курсовых автоматов: нет, не сбились, правильно летели.