Страницы моей жизни - [88]
Твоя
№ 17. (Написано по-русски)
3 марта 1918 года
Милая, дорогая «сестра Серафима».
Много о тебе с любовью думаю и молитвенно вспоминаю. Знаю твое большое новое горе. Говорят, что почта идет, попробую писать. Спасибо душевное за длинное письмо и за все, за все…
Хорошо живем. Здесь все достать можно, хотя иногда немного трудно, — ни в чем не нуждаемся. Божий свет прекрасен, солнце светит, за облаками у вас, а у нас ярко и греет. В комнатах холодно, так что все наши пальцы похожи на ваши зимой в маленьком домике.
Такой кошмар, что немцы должны спасти всех и порядок наводить. Что может быть хуже и более унизительно, чем это? Принимаем подарок из одной руки, пока другой они все отнимают. Боже, спаси и помоги России! Один позор и ужас. Богу угодно эти оскорбления России перенести; но вот это меня убивает, что именно немцы — не в боях (что понятно), а во время революции, спокойно продвинулись вперед и взяли Батум и т. д. Совершенно нашу горячо любимую Родину общипали… Не могу мириться, т. е. не могу без страшной боли в сердце это вспоминать. Только бы не больше унижения от них, только бы они скорее ушли… Но Бог не оставит так, Он еще умудрит и спасет, помимо людей… Не могу больше писать. Пойми. Нежно целую, благословляю. Всем горячее спасибо. Целуют тебя все.
№ 18. (Написано по-русски)
5/18 марта 1918 года
Милая, родная душка моя, еще маленькое письмецо. Теперь видели все вещи и страшно благодарим. Скажи, что Д. (девочки), одели шелковые кофточки, 1 и 3 темные, 2 и 4 светлые. Шоколад в кожаном футляре очень обрадовал. Мои кофты чудные, красивые и удобные, шерсть мягкая, нежная от Эммы. Работы очень годятся, готовые воздухи прелестны, белье слишком нарядно, в сущности.
Погода дивная, сидела на балконе и старалась «Душе моя, душе моя» петь, так как у нас нет нот. Пришлось нам вдруг сегодня утром петь; с новым диаконом без спевки, шло — ну… Бог помог, но не важно было, после службы с ним пробовали. Даст Господь, вечером лучше будет. В С. П. и С. можно в 8 часов утра в церковь. Радость! Утешение! А другие дни придется нам, 5 женщинам петь. Вспоминаю Ливадию и Ореанду. Так удивительно на солнце тепло. На этой неделе будем вечера одни с детьми (первый раз), так как надо раньше спать и хотим «хорошие» вещи вместе Читать и вышивать. Службы утром в 9 часов, вечером в 7 часов.
Ничего нового не знаю — сердце страдает, а на душе светло, чувствую близость Творца Небесного, Который Своих не оставляет Своей милостью. Но что решается в Москве! Боже, помоги!
Очень тороплюсь, надо отдать вовремя, не знала раньше, что могла. — Они много работают в саду — во дворе пилили и кололи. Радость моя, душка любимая, писала тебе из-за брата… Все благодарят за духи. Молюсь крепко за тебя, за всех дорогих. Храни тебя Господь Бог. Все нежно целуют, благодарим за письмо. Все. Все.
№ 19. (Написано по-русски)
13/26 марта 1918 года
… любимая сестрица.
Господь Бог дал нам неожиданную радость и утешение, допустив нам приобщиться Св. Христовых Таин, для очищения грехов и жизни вечной. Светлое ликование и любовь наполняют душу. Вернулись мы из церкви и нашли твое милое письмецо. Разве не удивительно, что Господь нам дал читать твое приветствие именно в тот день… Как будто ты, ненаглядная, пошла бы к нам поздравить нас по-старому. Горячо за тебя и за всех молилась, и о. Владимир вынул за всех вас частицы — и за дорогих усопших. Часто прошу молиться за любимых моих далеких друзей, — они знают уже мои записки. Подумай, была 3 раза в церкви! О, как это утешительно было. Пел хор чудно, и отличные женские голоса; «Да исправится» мы пели дома 8 раз без настоящей спевки, но Господь помог. Так приятно принимать участие в службе. Батюшка и диакон очень просили нас продолжать петь, и надеемся устроить, если возможно, или удастся пригласить баса.
Все время тебя вспоминали. Как хороша «Земная жизнь Иисуса Христа», которую ты послала, и цветок душистый. Надеюсь, ты телеграмму получила. Раньше их почтой посылали, теперь, говорят, идут в три дня. Маленький серафимчик прилетит к тебе до этого письма и принесет тебе мою любовь. Стала маленькие образки таким же способом рисовать, и довольно удачно (с очками и увеличительным стеклом), но глаза потом болят. Довольно много придется молитв рисовать. Благодарность всем, не забывающим твоих дорогих едой и т. д. Белья взяли каждая по 2, спрячем до лета. Нежное спасибо Эмме за письмо и чудную теплую кофточку. Окружена твоими нежными заботами. Духи — целая масса — стоят на камине. Погода теплая, часто на балконе сижу… Дошла с помощью Божьей пешком в церковь, теперь должна надеяться попасть 25-го. Скажи маленькому М., что его щеф был очень рад его видеть. Хорошо помню тот день, когда он у нас с твоими родителями был, так мило о тебе писал. Дорогую фотографию твоего отца счастлива получить, — так его напоминает, милого старичка. Как Бог милостив, что вы так много виделись последние месяцы и дружно жили. Целую бедную Мама. Всегда теперь за него молюсь и уверена, что он близко около тебя, но как сильно он должен вам недоставать! Он свое дело сделал, до гроба преданный нам, любящий, глубоко религиозный, 26 лет, что я своего отца похоронила… и благодарю Бога, что его нет теперь на свете.
Анна Александровна Танеева-Вырубова — ближайшая подруга императрицы Александры Федоровны, наперсница Николая II, любовница Григория Распутина — почти десять лет была тем стержнем, который удерживал русскую монархию у власти. Фрейлина ее величества знала о царской семье все: кто слаб и почему, кто влюблен, кто обманут, кому изменил любовник, а кто припрятал золото монархии... Перед нами предельно откровенная изнанка жизни, череда бесстыдных любовных похождений венценосной семьи русского царя.Приведено к современной орфографии.
«Говорить о значении воспоминаний Анны Александровны Вырубовой, урожденной Танеевой, не приходится: оно само собой очевидно. Из всех посторонних лиц А. А. Танеева в течение последних двадцати лет стояла к царской семье ближе всех и лучше многих ее знала. Танеева была все это время как бы посредницей между императрицей Александрой Федоровной и внешним миром. Она знала почти все, что знала императрица: и людей, и дела, и мысли. Она пережила с царской семьей и счастливые дни величия, и первые, наиболее горькие минуты унижения.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.