Страна Тюрягия - [54]

В первые годы войны резко возросла в лагерях и колониях смертность, не в последнюю очередь из-за эвакуации на восток и резкого ухудшения питания. В 1941 году умерло 100 997, в 1942 году уже 248 877, но в 1943 – 166 967 человек. Массовая гибель людей вызывала безвозвратные потери рабочей силы, а это для работников лагерей, колоний и аппаратов НКВД-УНКВД не могло пройти бесследно, ибо от выполнения производственных заданий зависела их собственная судьба. Поэтому они пытались принимать меры по поддержанию здоровья заключённых, чтобы те могли работать производительно.

В приказе НКВД СССР №792/к-1941 года предлагалось принять меры по коренному улучшению жилищно-бытовых условий для заключённых, упорядочению питания за счёт выдачи дополнительных пайков, улучшению работы пищеблоков, доставке горячей пищи заключённым в обеденный перерыв. Приказом №0033-1943 года был установлен трёхдневный отдых в месяц, восьмичасовой ежедневный отдых для сна, ежедневное трёхразовое питание, норма жилой площади на одного заключённого 2 кв. м, индивидуальные спальные места на нарах вагонного типа; обеспечение заключённых своевременной лечебной помощью и полной госпитализации всех заболевших, требующих коечного лечения, и т. д.

Однако сообщим, что по Санитарному кодексу 1940-х годов площадь пола в помещении заключённых должна была быть тогда не менее 2,5 кв. м, а кубатура – не менее 7,5 куб. м на человека! Реально же на этого условного «человека» приходилось в зонах менее 1 кв. м.

Несмотря на обилие приказов, во время войны в силу объективных причин НКВД было вынуждено мириться с недостатками в режиме и быте заключённых; лишь с её окончанием власти действительно озаботились улучшением условий содержания людей. В Директиве МВД СССР №165-1946 министр внутренних дел опять обратился «на места» с требованием довести жилую площадь на одного заключённого до 2 кв. м, с расчётом предоставления каждому заключённому индивидуального спального места.

Но и в 1950-е условия быта оставались в местах лишения свободы по-прежнему неудовлетворительными; обеспечение жилплощадью осуждённых в среднем составляло 1,8 кв. м на человека. Да и труд не стал легче: после войны и быстрого восстановления народного хозяйства правительство СССР продолжило курс, начатый в годы первых пятилеток – на увеличение индустриальной мощи страны, являвшейся основным фактором существования государства в условиях жёсткой конфронтации с ведущими мировыми державами.

В 1947 году были приняты меры по реорганизации режима и дифференциации контингента для исправления явного перекоса: ведь в годы войны на всех заключённых, независимо от характера совершённого ими преступления, числа судимостей, поведения в местах лишения свободы необоснованно распространялся единый правовой статус. Теперь не просто был восстановлен довоенный порядок содержания (общий и усиленный режим), но и введены некоторые элементы прогрессивной системы отбывания наказания, что для того времени имело немаловажное значение.

В июле 1949 года было утверждено новое Положение о Главном управлении лагерей, в котором в качестве основных задач определялось: исполнение приговора, организация охраны, исправление и перевоспитание заключённых на основе приобщения к общественно полезному труду.

В 1953 году произошла массовая амнистия осуждённых за уголовные преступления, объявленная Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта. При подготовке амнистии, затронувшей значительную часть осуждённых, не были предусмотрены меры по нейтрализации отрицательных последствий, которые свойственны каждой амнистии. Часть освобождавшихся не имела места жительства, утратила связи с родственниками; вопросы бытового и трудового устройства людей заранее не решались.

Со смертью Сталина начался выход из мобилизационного режима экономики, с помощью слома сначала его идеологической базы, а затем и организационной. Первым шагом, укрепившим позиции нового руководства, была очень популярная акция: арест, осуждение и расстрел министра внутренних дел Л.П. Берии и его подручных – по сути, на них свалили проведение массовых репрессий.

12 июня 1953 года Совет Министров СССР принял постановление, в соответствии с которым ГУЛаг был выведен из подчинения МВД и вошёл в состав Министерства юстиции. «Вскоре практика показала ошибочность принятого решения, и поэтому постановлением Совета Министров СССР от 21 января 1954 года ИТЛ и колонии были возвращены в систему МВД СССР», пишут В.В. Смирнов и А.В. Хребтов. «Ошибочность» выразилась в том, что за короткое время, когда места лишения свободы находились в составе Минюста СССР, многие десятки тысяч квалифицированных сотрудников ИТУ перешли на работу в другие ведомства; количество и качество кадров системы уголовного наказания сильно пострадало. (Вспоминаем об этом, поскольку осуществлённая в наши годы передача ГУИН в ведение Минюста РФ привела к тем же последствиям.)

Затем произошли серьёзные перемены в работе правоохранительных органов. Их работу регламентировали, указав, что лица, занимающие освобождённые партийные должности (представители партноменклатуры) для них отныне недоступны. Их нельзя вербовать, за ними нельзя следить, а уж тем более арестовывать. Элита отделяла себя от народа, – совершенно ясно, что новая власть не собиралась работать в интересах страны. Эти люди хотели хорошо жить «здесь и сейчас», и не для других, а для себя. (Менее чем через сорок лет молодая поросль этих «неприкасаемых» деятелей развалила СССР.)