Страна Тюрягия - [15]

Основным средством диагностики туберкулёза остаётся рентгеновская флюорографическая аппаратура. Больницы УИС укомплектованы ею на 50%, а медчасти ИК, СИЗО и тюрем – на 49%, причем более 70% всего оборудования имеет просроченные сроки эксплуатации, а каждая третья единица эксплуатируется два и более срока. Качество диагностики такой аппаратуры почти никакое.

В последние годы отечественной медицинской наукой создан универсальный аппарат, фотометр для проведения иммуно-ферментных анализов (ИФА), что открыло новые возможности для диагностики наиболее распространенных и опасных заболеваний, в том числе в учреждениях УИС. Аппарат был рекомендован для оперативного выявления туберкулёза, СПИДа, сифилиса, гепатита и других инфекционных заболеваний с использованием соответствующих каждому заболеванию тест-систем.

Этот аппарат отвечает на вопрос о предрасположенности данного человека к соответствующему заболеванию, что позволяет исключить массовые флюорографические и иммуно-биологические обследования, снизить расходы на диагностику. В общем, применение ИФА в наших условиях, в учреждениях, где иногда отсутствуют даже флюорографические установки, а тем более иммуно-биологические лаборатории, жизненно необходимо. С этим согласны многие, осталось их купить, чтобы начинать экономить. Но на какие деньги купить?..

У российского государства на своих зэков денег нет.

О чём поют финансы

Обеспечение УИС упомянутыми в предыдущей главе фотометрами лишь по минимуму, то есть по одному в каждое учреждение, требует более 12 млн. рублей (один аппарат стоит 24 тысячи).

Однако эти, как и другие расчёты потребности в средствах на имущество, оборудование, мебель, хозяйственный инвентарь, медикаменты и т. д., остаются на бумаге. Денег нет, колонии выкручиваются, как могут, а перспектив на улучшение никаких.

Несколько лет назад, в разгар либеральных реформ, прямое финансирование УИС в настоящих деньгах осуществлялось только на заработную плату и питание, а на коммунально-бытовые и другие нужды его производили в виде так называемых денежных зачётов. Эта неизвестная доселе миру форма бюджетного финансирования, выдуманная великим финансистом Лифшицем, требовала оформления большого количества бумажек, которые каким-то волшебным образом потом должны были превращаться в деньги (но тоже не наличные) в каких-то «уполномоченных» Минфином банках.

Бывало, и превращались – но даже эти фантики поступали в регионы с опозданием на 2-3 квартала (при тогдашней-то инфляции) и шли, конечно же, в первую очередь на погашение долгов поставщикам за свет, воду, газ, отопление, мыло и соду, потребляемые в колониях тоннами, зарплату зэкам-бюджетникам и т. д. Из этой же «тумбочки» производственники урывали на свои нужды – погасить долги по налогам, закупить ткани и лес, чтобы хоть как-то оживить простаивающие цеха и занять работой зэка, который без работы звереет, начинает хулиганить и вполне способен прибавить забот хозяину.

Сегодня, слава тебе, Господи, перешли на нормальные деньги, но их всё равно не хватает – и прежде всего на медицину УИС. И ведь не всегда так было! При историческом материализме, когда госбюджет считался бездонной бочкой, кого и чего только из него не финансировали – от родных солдатских портянок до забугорных родственников типа Афгана или Лаоса. Из него, родного нашего бюджета, произросли и космические программы, и политбюровские дачи, и чёрт его знает, что ещё.

Ни у Бабрак-Кармаля с Фиделем Кастро, ни у маршала Д.Ф. Устинова никто не спрашивал: а сколько, мол, вам надо денег по действующим нормам на ведение войны и прочее прожигание жизни, поскольку нормативов на это всё не было. Собственные медицина – образование – культура – физкультура тоже не имели проблем с финансированием. Денег было много, и никто понятия не имел, за счёт каких средств содержится, скажем, газета «Правда» или любимый футбольный клуб «Динамо».

Как правило, финансирование шло «по факту», что в условиях стабильного застоя устраивало всех. Уже потом, ближе к 1980-м, стали задумываться о нормах, появились СНиПы, ТОНВы, НСО, ЕСТД и прочее. Стали подгонять под нормы и всю бюджетную деятельность: таблетки, табуретки, сетки волейбольные и козлы гимнастические. У нас тогда наступал окончательно развитой социализм, поэтому без норм на табуретки жить становилось невозможно.

И Минздрав тоже попытался уложить проблемы здоровья населения в рамки неких стандартов, вывести как бы среднюю температуру по больнице. Конечно же, многолетний опыт лечения абсолютно здоровых и смертельно больных людей позволял рассчитать средне-статистически-потребляемое количество аспирина, шприцев или аппаратов для сшивания кишок.

И такие нормы тоже стали потихоньку появляться.

Правительство их утверждало и предлагало всем ведомственным учреждениям руководствоваться ими, нормами и стандартами Минздрава. Дескать, там у них и Академия своя, и десятки институтов разных, наверное, соображают, что делают.

Но тогда денег у государства было много, и на нормы все плевали. Людей ну просто лечили… поверить невозможно. Это потом уже, с началом «реформ», когда стали появляться фонды ОМС, ДМС и прочие альтернативные формы медобслуживания, когда люди стали учиться считать стоимость одного укола и одного киловатт-часа электроэнергии на лечебные цели, вот тогда и вспомнили о нормах. Деньги, они ведь неважно, чьи – минфиновские или ФОМСовские, они счёт любят, особенно когда они есть. А сумма денег – это тариф, умноженный на объём потребления, который складывается из нормы на единицу потребления и количества этих единиц. Просто, правда?