Страна смеха - [37]

— Ты думаешь, Ричард Ли действительно застрелил бы тебя?

— Не только думаю, но могу доказать — гляди, какие пятна от пота. С этим Ричардом шутки плохи.

— Но ты же сам рассказывал мне эту безумную историю Дэвида Луиса, как Анна чуть ли не истерику закатывала, чтобы он убирался, и слала ему оскорбительные письма, когда он присылал сюда кого-нибудь написать о Маршалле?

— Луис никого не присылал, Сакс, он просто отвечал на их вопросы. Они приезжали сюда по собственной инициативе, как и мы.

— Ладно, они приезжали сами. Но разве он не говорил, что, когда они приезжали, Анна бомбила его письмами — мол, это он во всем виноват и не имел никакого права?

Я кивнул и шлепнул лопаточкой по столу.

— Тогда вот что скажи мне, Том: почему это она с тобой так любезна? Если она терпеть не может биографов, зачем ей было приглашать нас на ужин, а сегодня везти тебя в дом Королевы Масляной?

— Это одна из тех странностей, о которых я и говорю, Сакс. Или Дэвид Луис что-то чудит, или просто она ему чем-то не угодила. Из всего, что он про нее рассказал, почти ничего не подтвердилось.

— Но помнишь, как и она вчера несколько раз врала насчет отца? — В голосе Саксони звучало торжество.

— Да, врала. Она приняла нас с распростертыми объятиями, а потом навешала лапши на уши. — Я подкинул лопаточку в воздух и поймал за ручку. — Не задавай таких вопросов, дорогуша, я же просто тут работаю.

— А знаешь, это интересно. — Она подошла к буфету и взяла две ярко-синие тарелки.

— Да. — Точно в нужный момент я подцепил со сковороды бутерброды и выложил на бумажное полотенце, чтобы лишний жир впитался. В этом секрет жаренья сыра.

Глава 7

В следующие несколько дней ничего особенного не происходило. Я бродил по городу и беседовал с жителями. Все были очень милы, но никто не рассказал ничего нового. Да, Маршалл Франс был рубаха-парень, любил слоняться без дела и болтать о том о сем, как и все простые смертные. Нет-нет, своей известности он на дух не переносил; он был добрый семьянин — возможно, порой слишком баловал дочку, но ведь на то и отцы, не правда ли?

Я навестил местную библиотеку и заново перечитал все его книги. Пожилая библиотекарша, толстощекая и нарумяненная, в сверкающих розовым перламутром очках, суетилась так, будто у нее миллион дел на каждую минуту. Но я-то видел, что это просто имитация бурной активности, а на самом деле она любит сидеть за своим дубовым столом и читать.

Двое школьников передирали статью из Всемирной энциклопедии, а очень хорошенькая молодая женщина прилипла к номеру «Популярной механики» за прошлый месяц.

Я с мысленной лупой просмотрел все книги Франса, выискивая галенские параллели, но улов оказался пренебрежимо мал. Судя по всему, Франс, когда писал, отталкивался от чего-нибудь реального — но радикально трансформировал для своих нужд. Так и миссис Ли была комком глины, из которого он вылепил Королеву Масляную.

Покончив с этими изысканиями, я выбрался из-за стола и потер лицо. Работал я в журнальном зале и еще при входе заметил на стеллажах удивительно хорошую подборку литературной периодики. Только я нацелился взять номер «Антея», как библиотекарша поманила меня пальцем. Я ощутил себя хулиганом, застуканным, когда шумел за стеллажами.

— Вы мистер Эбби? — поинтересовалась она строгим шепотом.

Я кивнул и улыбнулся.

— Если хотите, я заведу на вас временный формуляр. Чтобы вы могли брать книги с собой, а не читать здесь.

— Ой, большое спасибо, но это вовсе не обязательно. Здесь очень уютно работается.

Я надеялся, что своим обаянием расколю ее хотя бы на улыбку, но библиотекарша по-прежнему сурово хмурилась. Под носом у нее шли вертикальные морщинки, такие образуются от вечного поджимания губ. На ее столе тоже все было в строгом порядке, руки скрещены, пальцы абсолютно неподвижны. Я не сомневался, что она убьет всякого, кто поставит книгу не туда, откуда взял.

— Знаете, сюда уже приезжали люди, которые хотели писать о Маршалле.

— Да?

— Никто из них Анне не понравился, особенно тот, что собирался делать биографию. Он был такой грубый… — Она покачала головой и прищелкнула языком.

— Это который из Принстона?

— Да-да, он и хотел писать биографию Маршалла. Представляете? Говорят, в Принстоне прекрасный университет, но с такими выпускниками… ой, сомневаюсь.

— Вы случайно не помните, как его звали?

Она склонила голову набок, оторвала от стола одну толстую ладошку и, не сводя с меня глаз, постучала пальцем по подбородку.

— Как его звали? Нет, я не спрашивала, а он не представлялся. Заявился сюда весь из себя важный, да как пошел сыпать вопросами, даже «пожалуйста» не сказал. — Будь она птицей, обязательно встопорщила бы на этом месте перышки. — Насколько я слышала, он тут со всеми так. Я всегда говорю: можете быть каким угодно грубияном, но у меня чтобы ни-ни.

Я представил этого принстонского гаденыша, с его портфельчиком от Марка Кросса, диктофоном «сони» и поджимающими сроками сдачи диплома; как он ходит от человека к человеку и пытается выпытать у них сведения, но без малейшего толку, потому что здесь не любят, когда у них выпытывают.

— Мистер Эбби, хотите посмотреть одну из любимых книг Маршалла?