Страна Северного Ветра - [3]
— Так ты пойдёшь со мной, маленький Алмаз? Прости, что пришлось обойтись с тобой так строго, — произнесла гостья.
— Пойду! Пойду! — ответил мальчик, протягивая к ней руки. — Но, — руки опустились, — как же я возьму свою одежду? Она у мамы в комнате, а дверь заперта.
— Одежда тебе не понадобится. Ты не замёрзнешь, я об этом позабочусь. С северным ветром никому не бывает холодно.
— А я думал, наоборот, — удивился Алмаз.
— Это величайшее заблуждение, хотя многие в него верят. Людям холодно не из-за северного ветра, а потому, что его с ними нет.
Будь Алмаз взрослым и рассудительным, он решил бы, что она шутит. Но мальчик ещё не знал, как это — быть рассудительным, поэтому прекрасно всё понял. Он снова протянул к ней руки. Женщина слегка отстранилась.
— Иди за мной, Алмаз, — произнесла гостья.
— Ладно, — ответил тот с сомнением в голосе.
— Тебе страшно? — спросила она.
— Нет, мэм, но мама никогда не отпустила бы меня босиком. Другое дело одежда, про неё она ничего не говорила, поэтому, я думаю, она не рассердится.
— Я хорошо знаю твою маму, — сказала гостья. — Она добрая женщина. Я часто к ней приходила. Я была с ней, когда ты родился, и видела, как она смеялась и плакала. Я очень её люблю, Алмаз.
— Значит, вы знали, как меня зовут, мэм? А можно вас называть «мэм», мэм?
— Давай по порядку, мой милый мальчик. Конечно, я знала твоё имя, но я хотела услышать, как ты сам об этом расскажешь. Помнишь, однажды к вам пришёл человек и сказал, что тебя неправильно назвали и что такого имени нет? Ты помнишь, как я тогда распахнула окно?
— Ага, конечно, помню, — живо ответил Алмаз. — Окно — то, что над дверью конюшни — распахнулось настежь. И ветер — ваш ветер, мэм, — ворвался в комнату и вырвал Библию из рук того джентльмена. Она упала на пол, а ветер перелистнул несколько страниц. Мама подняла книгу и отдала её раскрытой, а там…
— Там было твоё имя — шестой камень в наперснике первосвященника.
— Да-а? Так это камень? — удивился Алмаз. — А я всегда думал, что это лошадь.
— Не важно. В конце концов, лошадь лучше, чем камень. Видишь, я знаю всё про тебя и твою маму.
— Хорошо, я пойду с вами.
— Теперь твой второй вопрос: не стоит обращаться ко мне «мэм». Хоть я и Царица Северного Ветра, ты можешь звать меня, как зовешь свою маму.
— Ладно. Пожалуйста, милая Царица, пойдём скорее. Ты такая красивая, что я готов идти с тобой, куда угодно.
— Не стоит идти с кем-то только потому, что он красив, Алмаз.
— Красивые не бывают злыми. Ты ведь не злая, правда?
— Нет, я не злая. Но иногда красивые люди становятся злыми из-за того, что поступают плохо. Только зло не сразу отбирает у них красоту. Вот поэтому маленькие мальчики могут попасть в беду, если будут доверять одной красоте.
— Тогда я пойду с тобой потому, что ты красивая и добрая.
— И вот ещё что, Алмаз: а если бы я была безобразной, но доброй? Если бы я стала некрасивой от того, что делала безобразные вещи прекрасными? Что тогда?
— Я не понимаю тебя, Царица. Скажи мне сама, что тогда.
— Хорошо, слушай. Если моё лицо вдруг почернеет, не пугайся. Если я стану огромной летучей мышью, заслоняющей крыльями все небо, не пугайся. Если ты услышишь, что я бушую в десять раз громче миссис Билл, жены кузнеца, или если ты заметишь, как я подглядываю в окна, точно миссис Ив Дроппер, жена садовника, — ты и тогда верь, что я выполняю свою работу. Даже если я обернусь змеей или тигром, Алмаз, ни в коем случае не выпускай моей руки. Пока ты крепко держишь мою руку, она останется прежней, и как бы ни изменилась я сама, ты всегда будешь знать, что это я. А превратиться я могу во что-нибудь ужасное. Ты всё запомнил?
— Да, — сказал маленький Алмаз.
— Тогда пойдём, — произнесла Царица и скрылась за ворохом сена.
Алмаз слез с кровати и пошёл за ней.
>ГЛАВА ВТОРАЯ
Газон
Лестница шла прямо к стойлу, где жил старый Алмаз. Когда мальчик уже наполовину спустился, он сообразил, что таким путем на улицу не попасть, дверь конюшни заперта. Но в этот момент показалась огромная голова старого Алмаза, он узнал маленького хозяина и надеялся, что тот почешет ему за ушами. Мальчик погладил коня, потрепал его по холке, поцеловал и стал вытаскивать соломинки, застрявшие в гриве, как вдруг вспомнил, что во дворе ждёт Царица Северного Ветра.
— Доброй ночи, Алмаз, — попрощался мальчик и кинулся вверх по лестнице, бегом на другой конец сеновала, вниз по другой лестнице и на улицу. Но когда Алмаз выскочил во двор, там уже никого не было.
Как бывает грустно, когда надеешься на встречу, а тебя никто не ждёт! Особенно не любят этого маленькие дети, и если они просыпаются ночью, а рядом никого нет, дети начинают плакать. От огорчения у Алмаза тоже навернулись слёзы на глаза: Царица была такой величественной! Стать другом такой дамы — при этой мысли его сердечко замирало от радости. А какие у неё длинные волосы! Уж точно, длиннее двадцати хвостов старого Алмаза. И вот она ушла, а он стоял один, босой на холодных камнях двора.
