Страна надежды - [12]

Орол кивнул, с содроганием вспомнив о показательных казнях императора. Он вырывал сердце из груди провинившегося и либо заставлял съесть подчинённых провинившихся, либо дарил его в стеклянном сосуде семье погибшего. Такое было слишком даже для вампиров.

— И шпионы… Мне кажется, ещё кто-то остался. Разберись.

Вампир поклонился и удалился выполнять поручения.

Темнейший улыбнулся и тихо промурлыкал: «Глупенькие людишки, вы тут же отзовёте своё посольство и ещё извинения пришлёте».

Глава 4

Мериам во все глаза смотрела на жилище оборотней. Совсем не так она себе его представляла, не как обычный дом посреди леса.

Они с Шардашем прогостили в Онве без малого две недели. За это время профессор успел стать примером для подражания, который при каждом удобном и неудобном случае приводил родственникам и знакомым Себастьян Даргон. Отныне задачей Мериам стало не посрамить научное звание мужа и получить диплом.

Аише предстояло взять куда более высокую цель: Академию чародейства. Она, впрочем, не возражала, фыркая, заверяла, что вернётся домой с кандидатской.

— Славная девчонка! — говорил, глядя на неё Себастьян. — И не трусиха, не то, что Мирри. А всё ты, Зарина! Отдала бы нам на воспитание, мужу бы помощница была. А так только детей годна рожать. Может, хоть с этим справится.

— Дело нехитрое, — отмахивалась Зарина. — А учёба… Что поделаешь, не в тебя пошла. Мы с Арелисом тоже не в восторге, но зато мужа удачного отхватила. Ты уж позаботься, чтобы ратушный зал под торжество отдали.

— Переговорил уже.

Зарина благодарно чмокнула отца в щёку и пропела, что он самый лучший.

Свадьбу назначили на двадцатое февраля, чтобы молодые успели пожить немного вдвоём перед началом нового учебного семестра. Дата стала компромиссной: по правилам оборотней торжество надлежало назначить первого февраля, а семейство Ики ратовало за один из мартовских дней.

Мериам оказалась в самой гуще свадебной круговерти. Вся женская половина семейств Ики и Даргон, включая подоспевшую по такому случаю Власелену, засыпала её советами по замужней жизни, завалила образцами платьев и эскизов брачного кулона — первого подарка жене от супруга. Для церемонии по обряду оборотней и вовсе полагались ошейники, но Шардаш пока молчал об этом, опасаясь, Мериам не оценит. Кольца — брачные символы по человеческому обычаю — он взял на себя, снял мерки и заказал у гномов в Бонбридже.

Теперь Мериам предстояло познакомиться с семьёй Шардаша.

Профессор заверял, мать и сёстры примут его выбор, но адептка слишком хорошо помнила реакцию Ноэсы и опасалась её повторения.

Первой их приближение почуяла Майхаль и с радостным визгом повисла на шее брата. Затем приветливо поздоровалась с Мериам и толкнула Шардаша в бок: «А говорил, просто ученица!» Адептка смутилась: она до сих пор не могла привыкнуть к простоте нравов оборотней.

Майхаль всё не унималась и задавала такие вопросы, которые не принято обсуждать с посторонними. Особенно её интересовало, сколько раз за ночь брат близок с невестой: по словам оборотницы, этим определялась степень его любви.

— Она человек, с ней пока нельзя столько, — ответил за Мериам Шардаш и пояснил, отвечая на её недоумённый взгляд: — Да, Мирри, после свадьбы будет несколько иначе, постепенно, чтобы привыкла.

— А откуда вы узнали, что мы помолвлены? — поспешила сменить тему адептка.

— Кольцо же и запах Тревеуса, — фыркнула Майхаль.

В это время к ним подошла женщина в сером глухом платье. На горле поблескивало тугое колье в виде обруча с двумя рунами — «Верностью» и «Любовью».

— Доброй охоты и милости луны, сынок! — улыбнулась женщина и поцеловала Шардаша. — Совсем забыл к нам дорогу, человеком стал. А кто это с тобой?

Её взгляд с интересом скользнул по Мериам. Женщина принюхалась и нахмурилась, едва слышно шепнув: «Рискуешь!». Профессор проигнорировал её слова и подтолкнул Мериам вперёд.

— Доброй охоты и милости луны, мама. Познакомься, это Мериам, моя невеста. Мы поженимся в начале следующего лунного цикла.

Адептка настороженно глядела на молчаливую оборотницу, не спешившую поздравлять сына. Она ожидала неодобрения, протестов, поэтому внутренне сжалась, приготовившись держать удар. Маленькая победа над матерью: отец ведь встал на сторону дочери ещё до того, как Себастьян Даргон велел принять жениха, — вдохновила Мериам, придала сил.

Однако мать Шардаша молчала, внимательно осматривала, оценивала будущую невестку, даже обнюхала, но не спешила выносить вердикт. Это нервировало ещё больше открытого проявления недовольства.

— Она человек, — наконец изрекла оборотница. — Ты хорошо подумал, сынок? Человек с примесью крови отступников. Ноэса рассказала о ней, но я думала, ты внемлешь голосу разума.

— Мать! — повысил голос Шардаш.

Оборотница вздохнула и поджала губы:

— Знаю, помешать не могу, но не одобряю. Верю, она хорошая, но не подходит для клана: я не увижу внуков.

— Увидишь, — заверил профессор, обняв Мериам. — И ты права, лучше Мериам нет никого на свете. Я её люблю.

— Ты глава семьи, тебе решать, — вновь вздохнула оборотница. — Но не говори, что я не предупреждала.

— Что ж, — она обернулась к адептке, — добро пожаловать в наш дом! Да будет он полной чашей до скончания солнца и луны.