Страна Лавкрафта - [4]

Офис турагентства в такую рань был еще закрыт, однако в квартире над ним горел свет. Аттикус не стал звонить, а обошел дом, вскарабкался по пожарной лестнице и постучал в кухонную дверь. Внутри громыхнул отодвигаемый стул, скрипнула щеколда. Дверь приоткрылась, и из-за нее осторожно выглянул дядя Джордж.

– Привет! – воскликнул он, увидев, кто перед ним, потом распахнул дверь и крепко обнял Аттикуса.

– И тебе привет, – смеясь, ответил племянник, обняв дядю.

– Господи, как я соскучился! – Дядя схватил Аттикуса за плечи и оглядел его сверху вниз. – Когда приехал?

– Вот только что.

– Ну заходи, заходи!

На кухне Аттикуса вдруг вновь посетило ощущение того, что он на ярмарочном аттракционе – то же ощущение преследовало его в прошлый раз, в первую побывку после того, как он пошел в армию. Нет, с вербовки он в росте нисколько не прибавил, просто самые яркие воспоминания были из детства, а в детстве все выглядит большим. Поэтому и казалось, будто комната вдруг съежилась. А когда дядя закрыл за ним дверь и обнял его во второй раз, стало ясно, что уменьшился и он: теперь они с Аттикусом были одного роста.

– А тетя дома? – спросил он, желая помериться и с ней.

– Нет, она в Вайоминге. Неподалеку от Йеллоустонского заповедника открылся новый курорт, причем заправляют им – не поверишь – квакеры. Вроде как туда пускают всех. Вот она и поехала проверять.

Когда Ипполита только вышла за Джорджа, она вызвалась стать корреспондентом «Безопасного путеводителя для негров» и специализировалась на курортах и местах отдыха. Поначалу они с Джорджем путешествовали вместе, но в последнее время она все чаще ездила одна, а Джордж оставался дома присматривать за сыном.

– Ее не будет еще неделю как минимум. А вот Хорас тебе очень обрадуется, когда проснется.

– Он что, еще спит? – удивился Аттикус. – Учебный год ведь не кончился?

– Еще нет. Но сегодня суббота. – Прочитав на лице Аттикуса удивление, Джордж рассмеялся. – Все, понял, про поездку спрашивать не буду.

– Ты прав. Не надо.

Аттикус бережно, как птицу с перебитым крылом, вынул из-за пазухи книгу.

– Вот, это тебе.

– Так, и что тут… А, мистер Берроуз!

– Сувенир из Японии, – пояснил Аттикус. – Неподалеку от нашей базы в Гифу я набрел на книжную лавку. Там была целая полка книг на английском, почти все – научная фантастика… Мне показалось, что это экземпляр первого издания. Впрочем, теперь я думаю, что она просто старая.

– Зато много путешествовала, – сказал Джордж.

Книга раскрылась на смятых страницах. Аттикус, как мог, постарался их расправить, однако до конца убрать сгибы не получилось.

– Прости, когда я ее покупал, она выглядела куда лучше.

– Пустяки, – отмахнулся Джордж. – Читаться она от этого хуже не станет. Давай поставим ее на почетное место, – сказал он с улыбкой.

Дядя пошел в спальню, где вместе с ним и Ипполитой обитали их самые любимые книги.

Аттикус последовал за Джорджем, но на полпути остановился и заглянул в комнату к двоюродному брату. Двенадцатилетний Хорас лежал на спине, приоткрыв рот, дыхание у него было хриплое и тяжелое. Из-под подушки торчал выпуск комикса «Том Корбетт, космический кадет», еще несколько журналов валялись на полу.

У стены, напротив кровати стоял коротконогий стол для рисования. На нем лежал лист ватмана, разделенный на панели, в которых были наброски сцен космических приключений: негры в плащах куда-то шли, а ландшафт вокруг словно был взят прямиком из комиксов про Бака Роджерса[7]. Аттикус вглядывался в рисунки, пытаясь понять сюжет.

Подошел Джордж.

– Парень прямо растет над собой, – прошептал Аттикус.

– Да. Уговаривает меня начать издавать комиксы. Я сказал ему, пусть сначала накопит какую-нибудь сумму, и тогда мы вскладчину отпечатаем небольшой тираж… Слушай, ты, наверное, есть хочешь? Давай я разбужу сорванца, позвоню твоему отцу, и мы вместе сходим куда-нибудь позавтракать. Ты уже заходил к Монтроузу?

– Еще нет, – ответил Аттикус. – Собственно, поэтому я пошел сначала к тебе. Надо кое о чем переговорить.

– Хорошо. Тогда присаживайся, я поставлю кофе.

Джордж возился на кухне, а Аттикус вышел в переднюю гостиную, которая в детстве служила ему и библиотекой, и читальным залом. Книжный шкаф там тоже был разделен на «дядину» и «тетину» половины. На полках тети Ипполиты стояли в основном труды по науке и естествознанию, между которыми затесалась пара романов Джейн Остен. Дядя Джордж тоже отдавал дань уважения классической литературе, но главное место в своем сердце и на полках отводил «бульварному» чтиву: разномастной фантастике, детективным и криминальным повестям, ужасам и мистике.

Аттикус разделял любовь дяди к этим жанрам. Увы, почти все писатели были белыми, и это служило источником постоянных ссор с отцом. Поскольку Джордж старше Монтроуза, ему подобные пикировки были нипочем; к тому же он всегда мог поставить младшего брата на место. Аттикус такого себе позволить не мог. Если отцу вдруг взбредало в голову поспорить о литературных пристрастиях, приходилось терпеть.

А спорили о многом. Взять того же Эдгара Райса Берроуза: начиная с повестей о Тарзане (Монтроуза не устраивало в них все, и прежде всего сам персонаж) и заканчивая «барсумским» циклом, главный герой которого – Джон Картер – прежде чем стать полководцем на Марсе, служил капитаном в армии Северной Вирджинии.