Стракен - [43]

Пока она боролась, чтобы призвать магию, Века Дарт потерял всякий контроль. То ли от страха, то ли от нетерпения или отчаяния, которое настолько овладело им, что он не мог сопротивляться, болотный улк не выдержал. С ужасающим воплем он пролетел мимо Грайанны, так дико махая факелом на граумфа, что пылающие искры сыпались вокруг длинными красными лентами. Болотный улк направился прямо на монстра, как надоедливый комар, которого все никак не раздавят. Граумф издал знакомый пыхтящий звук, затем дернулся назад от этого крошечного забияки, явно встревоженный присутствием света от факела.

— Нет, не делай этого! — закричала Грайанна.

Века Дарт был уже прямо под чудовищем, подступая к нему, а затем быстро отходя, размахивая факелом, как будто факел обладал магической силой, и завывая так, будто он был магом, который мог оживить эту силу.

В этот момент, видимо от страха за этого маленького болотного улка и ярости от собственного бессилия, она сломала остатки сопротивления призыву своей магии. Она сокрушила свою нерешительность и замкнутость, разорвала страхи и сомнения, вырвала магию на свободу и вызвала ее. Песнь желаний, ее кровное наследие, являвшееся и благословением и проклятием поколений в ее семье, но проявившееся сильнее всего именно в ней, нахлынула изнутри.

Как приливная волна.

Выпусти меня!

Ужаснувшись ее неожиданностью и мощью, она приложила все силы, чтобы ее сдержать. Этот мощный отклик магии был чем–то новым, совершенно другим. Она бурлила внутри нее, как смерч, сокрушая все на своем пути, угрожая огромными разрушениями. Она охватила себя обеими руками, стараясь удержать эту магию внутри себя, пока не сможет ее контролировать. Ибо она уже не могла управлять ею сильнее, чем тогда, когда стала фурией. Она была вся окутана ею. Была поглощена.

Выпусти меня!

Она больше не могла сдерживать ее. Магия вырвалась из нее. Инстинктивно откликнувшись на ее нужды, она пронеслась через мрак, как молот, врезавшись в граумфа с такой силой, что приподняло это существо с его кривых ног и бросило на каменные стены туннеля. Результат оказался мгновенным и сокрушительным. Граумф не просто рухнул от этого удара, он разлетелся на куски. Во все стороны полетели бронированные пластины, ноги, части тела, пока не оказались на полу, подергиваясь в предсмертной агонии в слабом свете мерцающего факела Веки Дарта.

Потом магия просто исчезла, не оставив никаких своих следов.

Истощенная своей силой и ошеломленная реакцией своего тела на безжалостный выплеск магии, Грайанна Омсфорд опустилась на колени. Песнь желаний проявила себя с такой силой, какой она никак не ожидала. Казалось, будто в течение многих недель она копила и копила ее, ожидая того момента, чтобы освободить эту магию. Она бессчетное количество раз за многие годы испытывала песнь желаний, но никогда не видела, чтобы та реагировала подобным образом.

Что же с ней произошло?

Перед ней стоял Века Дарт, его иссушенное лицо светилось безудержным ликованием, отражавшимся и в диком взгляде. Держа факел в своеобразном приветствии, он склонил свою голову с грубой покорностью.

— Королева—Стракен, — прошептал он с благоговением в голосе. — У тебя самая мощная сила. У тебя самая высшая магия. Я преклоняюсь пред тобой. Я приветствую тебя. Тебе нет равных.

Она закрыла глаза от обуревавших ее чувств и ничего не ответила. Грайанна не притворялась, что знает, насколько велика была реальная сила ее магии. Однако она нисколько не сомневалась, что этой силы оказалось достаточно, чтобы раскрыть их местоположение Стракену—Владыке, и что он не заставит себя ждать, чтобы испытать ее на себе.

ГЛАВА 11

Когда весь покрытый рунами темный жезл начал светиться, Пен почти сразу же почувствовал некий сдвиг в пространстве и времени. Это было странное чувство, некое ощущение движения, похожее на слабую дрожь в земле в сочетании с едва заметным переходом света в темноту. Он моментально понял, что начала действовать магия и темный жезл откликнулся на его молчаливую мольбу о помощи. Никакого землетрясения не было, не было ничего поразительного и откровенно драматического, просто какой–то намек на то, что все меняется.

Он лишь успел еще раз взглянуть на Хайбер, которая стояла перед проемом, где раньше, до того, как она их сокрушила, находились двери в спальные покои Ард Рис; ее тело было напряжено, руки подняты с растопыренными пальцами, она была готова встретить все, что могло появиться в поле ее зрения. Он раскаивался, что оставлял ее среди стольких врагов — ненавидел себя за это, после всего, что она ради него сделала, — но не было ни времени, ни возможности как–то на это повлиять. Она приняла все возможные для себя последствия, согласившись доставить его сюда, понимая, что должно произойти. Самое лучшее, что он мог сделать для нее, было самым лучшим для них обоих: пробраться в Запрет, найти Ард Рис и вернуть ее обратно в Четыре Земли.

Потом все случилось очень быстро. Под его пальцами загорелись руны, а сам посох засветился еще ярче от их сияния. Затем это сияние окружило его, обволакивая собой, скрывая его от окружающего мира. Комната и Хайбер исчезли. Он закрыл глаза, еще крепче сжимая посох, молясь, чтобы оказаться достаточно сильным для выполнения всего необходимого.