Страховщики - [17]

— Зеленый, угловатый… Два, ну, может и три человеческих роста. Плавный какой-то.

Он говорил, прикрыв глаза, вспоминал. Хотелось помочь себе руками, но он сдержался.

— Очень легко движется. Впереди что-то вроде рога или копья…

По Императорскому окружению пробежал недоуменный шум. Адента поднял руку, пресекая его.

— Копья? Может быть воин?

— Может быть. Тут уж не знаешь, как его назвать…

Император повернулся и, выделив в пестрой кучке придворных человека в скромном сером плаще, поманил его пальцем. Маленькая толпа раздалась в обе стороны.

— Что скажешь, Шумон?

Шумон Гэйльский, хранитель императорской библиотеки с достоинством поклонился.

— Посмотреть на него надо, тогда и говорить. Сам знаешь, не люблю я так.

— Умный какой, — хмыкнул Эсхан-хэ. Он выступил вперед, обращая на себя внимание Императора и придворных. — Эдак каждый сможет, когда посмотрит. А ты свой знаменитый ум покажи, скажи государю нашему — кого это к нам занесло…

Шумон усмехнулся, уловив за насмешкой зависть, что именно к нему обратился Император.

— Сейчас только одно могу сказать. Это не зверь и не демон…

Эсхан-хе посмотрел на Императора, потом на придворных и понимающе покачал головой.

— Ну, про твое безбожие кто только не знает, а вот почему не зверь?

— Камни… Помнишь, он убил их камнями? Я вытащил эти камни из ран.

Средний Брат Терпий дернулся, словно его вдоль спины плеткой втянули.

— Дьявольские камни! Скверна….

Но его перебил Адента. Пришлось Среднему Брату утереться.

— И что?

— Это не камни. Это простая глина. Обожженная на очень сильном огне.

— И что? — не понял Эсхан-хэ.

— Какому зверю подвластен огонь? Ни одному зверю это сделать не под силу…

* * *

… Если страховая компания собирается сэкономить деньги на выплатах, знающий человек понимает, что это сопровождается это неслабыми затратами. Это утверждение только со стороны кажется странным. Утверждаю это с полной ответственностью, так как нам обоим, и мне, и Чену, уже приходилось сталкиваться с этим парадоксом. Ничего странного в этом утверждении нет, просто в том случае, если счет идет на миллиарды, любые затраты кажутся разумными, ибо если мы не сможем разобраться в том, что же тут случилось на самом деле, куда делся груз, то компании придется эти самые миллиарды платить. Не могу сейчас сказать сколько, но, понятно, гораздо больше, чем стоит аренда «Альбиона» и оборудование десантных групп.

По каким-то высшим соображениям, до нас, естественно не доведенным, руководство сочло необходимым обследовать несколько систем, лежащих, должно быть, на пути пропавшего корабля. Не смотря на то, что полагалось истиной, что внепространственные прыжки, как и следует из их названия, проходят вне обычного пространства, и, следовательно, выпасть из него в пространство обычное корабль может также где угодно, отчего-то предсказания компанейских аналитиков по месту нахождения потерянных грузов зачастую оправдывались, и поэтому мы не видели причине не верить им и в этот раз.

Работа шла своим чередом. Перед нами, на внешние планеты и в пояс астероидов уже десантировались восемь пар и мы с Ченом оказались девятыми.

Район этот считался диким. До него еще не дошли руки Республиканского Управления Картографии, и никто не знал, что нас тут может ждать и поэтому аварийные комиссары выбрасывались не поодиночке, а парами на малых орбитальных ботах. Главным выбрасывателем у нас традиционно числился Адам.

Сам он, конечно, никуда не отправился, по причине ветхости, но на «Альбионе» присутствовал. Где-то я слышал, а может быть, читал, а может и смотрел. Не помню… Давным-давно, когда люди ещё осваивали атмосферу в каждом самолете присутствовал такой человек, который выталкивал парашютистов, задержавшихся перед люком. Подскакивал сзади и отвешивал пинок, пониже спины. Так вот в этом полете, господин Сугоняко взял на себя именно эту роль.

Наш патриарх помахал ладонью, словно грехи отпускал, и отстыковал модуль от корабля.

Чем сразу дает знать о себе свободный полет, так это отсутствием тяжести.

Желудок рванул к горлу, кровь метнулась к голове, а ноги оторвались от пола, но ни к чему нехорошему это не привело. Я надежно прикрепился к креслу и отстегнулся только тогда, когда, когда мы упали на пару километров вниз.

Планета теперь занимала почти весь экран, и только в левой верхней трети монитора черной каймой рисовался космос. Никаких легкомысленностей, вроде иллюминаторов в кабине не имелось, а и, правда — не прогулочный же катер, некому, да и некогда по сторонам смотреть. Каждый, кто внутри — при деле. Работа кипит. Чен за приборами, я — за его спиной, чтоб вовремя дать дельный совет.

— Хороша….

Это он, конечно, о планете.

— Кислородный тип.

— Это нам повезло. Там дальше, кто знает, что еще попадется.

Орбитальный бот — это не аварийная капсула! Аварийный бот это…. Это аварийный бот. Тут по-другому и не скажешь! Наша техника теоретически позволяла выжить экипажу при любых условиях. Разница была только в одном: на кислородной планете бот позволял жить человеку сколь угодно долго и в комфорте, а в случае попадания в место менее гостеприимное, например, в атмосферу из метана или другой непригодной для жизни дряни, продержаться там до полугода. В нашем случае этого ресурса хватало бы с избытком — «Альбион» планировал снять нас с орбиты через двадцать дней.