Страх и трепет. Токийская невеста - [55]
– Я не говорю по-английски.
– Я бельгийка, – ответила я.
Его это не успокоило. Он, видимо, решил, что Бельгия – один из богом забытых американских штатов, вроде Мэриленда. И конечно, я явилась для того, чтобы проверить правильность информации, которую он дает студентам, отсюда и его настороженность.
– Было интересно, – сказал Ринри после этой невразумительной лекции на неясную тему.
– Да. У тебя сейчас следующее занятие?
– Нет, – ответил он, содрогнувшись при мысли, что можно так напряженно учиться.
Я заметила, что у него нет друзей среди студентов.
– Так я их почти не вижу, – объяснил он.
Мы еще погуляли по роскошному кампусу, Ринри показал мне все точки, откуда открывался вид на надземку.
После посещения университета его времяпрепровождение показалось мне еще более загадочным. Из сомнительного оно стало подозрительным.
Вечером, когда я спрашивала его, что он делал весь день, он отвечал, что был страшно занят. Узнать чем – было невозможно. Самое поразительное, что он, похоже, и сам этого не знал.
Когда приступ паранойи прошел, я поняла, что студенчество – единственный период, когда японцы могут позволить себе роскошь разбазаривать свои дни. Их школьная жизнь была подчинена такому строгому распорядку, включая досуг, а рабочая жизнь будет заключена в такие жесткие дисциплинарные рамки, что оазис университетских лет целенаправленно отдается туманному растворению во времени, блаженной неопределенности или даже попросту ничему вообще.
У нас с Ринри был культовый фильм – «Тампопо» («Одуванчик») режиссера Дзюдзо Итами – о похождениях молодой вдовы, ищущей для своего ресторанчика рецепт лучшей в мире лапши. Фильм пародийный, безумно смешной и совершенно прелестный.
Мы смотрели его несчетное число раз и даже разыгрывали из него сцены.
Ходить в кино в Токио – значит все время удивляться. На первый взгляд это то же самое, что ходить в кино в Европе или в Америке. Люди рассаживаются в удобных просторных залах, начинается сеанс, идут анонсы, реклама, кто-то отправляется в туалет, но, чтобы место не заняли, оставляет на сиденье, на самом видном месте, бумажник. И поверьте, ни одна иена оттуда не пропадает.
Никакого ханжества в отборе картин: самые откровенные сцены идут без цензуры, «шашечек» или белых квадратиков, японцы не фарисеи. Однако, если женщина появляется обнаженной, ее лобок окутывает облачко: секс не проблема, но волосы – это неприлично.
Реакция публики ошарашивала. Шел «БенГур»: я обожаю жанр пеплума, и мне захотелось еще раз посмотреть этот фильм в Японии. Я позвала с собой Ринри. Диалоги Бен-Гура и Мессалы с японскими субтитрами были упоительны – хотя, если вдуматься, в японском варианте они выглядели ничуть не более ходульными, чем в американском. В одном из эпизодов, когда рождается Христос, в небе возникает божественное сияние, которое видят волхвы. За моей спиной целое японское семейство радостно завопило: «НЛО! НЛО!» Появление летающих тарелок в этой римско-иудейской древности не казалось им неуместным.
Ринри повел меня смотреть старый военный фильм «Тора! Тора! Тора».[34] Он шел в маленьком зале с нерядовой публикой. Тем не менее во время знаменитой сцены бомбардировки Пёрл-Харбора зрители дружно аплодировали. Я спросила у Ринри, почему он решил мне это показать.
– Это один из самых поэтичных фильмов, какие я знаю, – ответил он с совершенно серьезным видом.
Я не стала допытываться почему. Он не первый раз сбивал меня с толку.
В ноябре на токийские экраны вышли «Опасные связи» английского режиссера Стивена Фрирза. Экранизация одного из моих самых любимых романов одним из моих самых любимых режиссеров не могла не привлечь меня. Ринри романа не читал и, о чем там речь, не знал. На премьере зал был набит битком. Токийская публика, которая не раз на моих глазах корчилась от смеха на самых кровавых фильмах, сидела потрясенная, замерев от ужаса перед маркизой де Мертей. Что до меня, то я с первой до последней минуты пребывала в таком экстазе, что мне трудно было удержаться от одобрительных возгласов. Это было действительно здорово.
Когда я встала, полная восторженных впечатлений, я вдруг увидела, что Ринри плачет. Я вопросительно посмотрела на него.
– Бедная женщина… Бедная женщина… – повторял он, всхлипывая.
– Кто?
– Ну, хорошая…
Я поняла: Ринри весь фильм отождествлял себя с мадам де Турвель. Я не посмела задать прямой вопрос, слишком страшно было услышать ответ. Я лишь попыталась воспрепятствовать этой бредовой самоидентификации:
– Не принимай все так близко к сердцу! Эта картина не о тебе. А фильм прекрасный, правда? Как здорово снято, и какой великолепный актер в главной роли…
Глас вопиющего в Токио. Трясясь от рыданий, Ринри целый час повторял между потоками слез:
– Бедная женщина…
Никогда я его в таком состоянии не видела, ни до, ни после. «По крайней мере, фильм не оставил его равнодушным», – утешала я себя.
В середине декабря я на уик-энд отправилась в горы одна. Ринри понял, что вступать со мной на эту территорию, где я недосягаема, смысла нет. А я уже давно никуда не ездила без него, и такой вариант меня устраивал. Мне безумно хотелось погулять по японским горам под снегом.
Разговоры с незнакомцами добром не кончаются, тем более в романах Нотомб. Сидя в аэропорту в ожидании отложенного рейса, Ангюст вынужден терпеть болтовню докучливого голландца со странным именем Текстор Тексель. Заставить его замолчать можно только одним способом — говорить самому. И Ангюст попадается в эту западню. Оказавшись игрушкой в руках Текселя, он проходит все круги ада.Перевод с французского Игорь Попов и Наталья Попова.
«Словарь имен собственных» – один из самых необычных романов блистательной Амели Нотомб. Состязаясь в построении сюжета с великим мэтром театра абсурда Эженом Ионеско, Нотомб помещает и себя в пространство стилизованного кошмара, как бы призывая читателяне все сочиненное ею понимать буквально. Девочка, носящая редкое и труднопроизносимое имя – Плектруда, появляется на свет при весьма печальных обстоятельствах: ее девятнадцатилетняя мать за месяц до родов застрелила мужа и, родив ребенка в тюрьме, повесилась.
Знаменитый писатель, лауреат Нобелевской премии Претекстат Tax близок к смерти. Старого затворника и человеконенавистника осаждает толпа репортеров в надежде получить эксклюзивное интервью. Но лишь молодой журналистке Нине удается сделать это — а заодно выведать зловещий секрет Таха, спрятанный в его незаконченном романе…
Блистательная Амели Нотомб, бельгийская писательница с мировой известностью, выпускает каждый год по роману. В эту книгу вошли два последних – двадцать девятый и тридцатый по счету, оба отчасти автобиографические. «Аэростаты» – история брюссельской студентки по имени Анж. Взявшись давать уроки литературы выпускнику лицея, она попадает в странную, почти нереальную обстановку богатого особняка, где ее шестнадцатилетнего ученика держат фактически взаперти. Чтение великих книг сближает их. Оба с трудом пытаются найти свое место в современной жизни и чем-то напоминают старинные аэростаты, которыми увлекается влюбленный в свою учительницу подросток.
«Страх и трепет» — самый знаменитый роман бельгийки Амели Нотомб. Он номинировался на Гонкуровскую премию, был удостоен премии Французской академии (Гран-при за лучший роман, 1999) и переведен на десятки языков.В основе книги — реальный факт авторской биографии: окончив университет, Нотомб год проработала в крупной токийской компании. Амели родилась в Японии и теперь возвращается туда как на долгожданную родину, чтобы остаться навсегда. Но попытки соблюдать японские традиции и обычаи всякий раз приводят к неприятностям и оборачиваются жестокими уроками.
В своих новых романах «Тайны сердца» и «Загадка имени» Нотомб рассказывает о любви, точнее, о загадочных тропах нелюбви, о том, как это откликается в судьбах детей, обделенных родительской привязанностью. «Тайны сердца» (во французском названии романа обыгрывается строка Мюссе «Ударь себя в сердце, таится там гений») – это жестокая сказка о судьбе прелестной девочки по имени Диана, еще в раннем детстве столкнувшейся с ревностью и завистью жестокой матери, которая с рождением первого ребенка решила, что ее жизнь кончена.
Что такого уж поразительного может быть в обычной балке — овражке, ложбинке между степными увалами? А вот поди ж ты, раз увидишь — не забудешь.
Детство — самое удивительное и яркое время. Время бесстрашных поступков. Время веселых друзей и увлекательных игр. У каждого это время свое, но у всех оно одинаково прекрасно.
Это седьмой номер журнала. Он содержит много новых произведений автора. Журнал «Испытание рассказом», где испытанию подвергаются и автор и читатель.
Саше 22 года, она живет в Нью-Йорке, у нее вроде бы идеальный бойфренд и необычная работа – мечта, а не жизнь. Но как быть, если твой парень карьерист и во время секса тайком проверяет служебную почту? Что, если твоя работа – помогать другим найти любовь, но сама ты не чувствуешь себя счастливой? Дело в том, что Саша работает матчмейкером – подбирает пары для богатых, но одиноких. А где в современном мире проще всего подобрать пару? Конечно же, в интернете. Сутками она просиживает в Tinder, просматривая профили тех, кто вот-вот ее стараниями обретет личное счастье.
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!
Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.
Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.
Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.